Тринадцатый Цезарь

...Знак свыше - Солнце багровело-
В сей мир сошла его душа.
Собачий вой, ворона пела
В созвучье с плачем малыша.

Кроватку обошли пылинки-
В столь ревностном любви костре
Хранились ценные слезинки.
Таким явился Жиль де Рэ.

Тиффож гремел, гудели башни,
И радости был полон люд.
Барон родился в вечер страшный,
Но райский получил уют.

Все детство обошли заботы,
В лучах багровых он летал.
Любовь и сказочные ноты
Сияли в множестве зеркал.

В одиннадцать годов несчастье-
Отец был сослан в мир иной.
И отпечаток черной масти
В судьбе сказался роковой.

Остался дедушка у Жиля,
Который все же воспитал
Подростка. Мускулы застыли,
А с мускулами ум крепчал.

Его любовь к литературе,
Что мудрый дед подогревал
Сложилась с языков культурой,
Которых много он познал.

В седле, в охоте и со шпагой
С трудом он равных находил,
И свыкся с мужеством, отвагой,
И страх утраты победил.

Женился на своей кузине,
Тиффож ожил, захлопотал,
Но счастья не было отныне,
И Жиль на битвах пропадал,

Где Жанну д'Арк он вскоре встретил
И поражен был красотой.
Не важно, грустен или весел-
Боготворил ее покой.

В ее глазах он видел чудо,
Спасенья лик, святой удел
И ангелов из ниоткуда.
Лишь счастья для нее хотел.

Ему явилась "божья воля"-
Он Жанну вызвался хранить,
Не думая о счастья доле,
Не думая о том, чтоб жить.

Столетняя война лютует,
Слабей удача англичан.
И Жанне с Жилем салютуют,
Идет их войско, как таран.

Он маршалом уже назначен,
Победы славные идут,
Азартом доблести охвачен,
Но все ж несчастия грядут.

Забыта честь. Судьба жестока-
Предателем отрезан путь.
А Жиль не рядом - волей рока,
И Жанну больше не вернуть.

Проткнула снова боль утраты
Его ослабленную грудь:
"Слабак! Предатель! Трус проклятый!
Как мог тебе я присягнуть?!"

Скупые слезы взор пронзили,
Пропал для жизни интерес,
Мир замер, страхи детства всплыли,
Барон в немилости небес.

В печали он, уйдя в отставку,
Отправился в родной Тиффож,
На Люцифера сделав ставку,
Сам стал на демона похож.

И снова дверь в библиотеку
Открылась, поиски идут:
"Как возвращают человека?",-
Пока не ясно - чуда ждут.

Веденье черного искусства.
Он душу Дьяволу продал.
Несознаваемые чувства-
Уж не рассудок управлял.

И все темнее становились
Дороги в сумрачный Тиффож.
И если крики доносились,
То слышавших бросало в дрожь.

Ингредиенты темных знаний
Ввозились в проклятую даль.
Лишь на свершение желаний,
Неутоленную печаль.

Хотел могущества, богатства,
Всеведенья от Темных Сил.
Вступив с Народом Адским в братство,
Он все, что только мог, просил.

Ингредиенты запрещались
Законом Бога и церквей.
А люди в зрелище нуждались:
"Наказан должен быть злодей!"

И правда "судьям" вдруг открылась,
Что дети стали пропадать,
Что все они не возвратились,
Кто к Тиффожу ходил играть.

Лист обвинения составлен,
И суд уж не заставил ждать:
"Во веки грех твой не исправлен,
Велим на казнь тебя подать".

"Уж нет! Под виселицей встану,
Чем в суд пойду, где все лгуны",-
Такая речь была капканом-
Сочли "Устами Сатаны".

Жиль не признал, что правы судьи
И был на пытки "приглашен".
Лютует церковь, жаждут люди
Увидеть, кто же сил лишен.

Лишь только после этих пыток,
Он дал добро согласным быть.
Цель инквизицией добыта,
Теперь же можно умертвить.

Молил народ он перед казнью,
У всех прощения просил.
Но неизвестно - пыткой дразнят
Или он правду говорил...

К столбу для смерти был привязан,
Дрова хрустящие у ног.
И путь в тот свет уже заказан,
Осталось преступить порог.

Увидев в небе лик знакомый
Любимой Жанны, он забыл
Страх смерти. Жанной лишь ведомый,
Свое дыханье прекратил.

Зажгли. Но Жиль уже был мертвым-
Не отдалась душа лгунам.
Характер все еще был твердым,
Но был отправлен к небесам.

Лизал огонь пустое тело.
Как знать, кто прав, кто виноват.
Барон был честным, сильным, смелым,
Но больше нет пути назад.

В костре явился в нашу эру,
Покинул - тоже на костре.
Любовь, отвага, сила Веры-
Таким явился Жиль де Рэ.