Твое лицо

Формат навязчивой идеи - твое лицо.
Я сам - носитель, больше - трансформатор.
И генератор. На руке - кольцо,
но дни дырявит перфоратор
щек недоступности. Твоей, как дали,
убегающей от взгляда, да - к горизонту,
ногами стройными, обутыми в сандали,
да, уносящими, да, позолоту
плеч, шеи, щек, фигуры
очертанья, вырезы, овалы...
И мифы... И, понуро,
дни нижутся: подвалы - на подвалы.

Блаженство, прихоть, беглое знакомство,
минутный разговор, открытый взгляд,
манящее, едва угаданное сходство
с когда-то виденным. И - взят
не в плен. Не оторопь, - блаженство
сошло и захватило - не унять
биенья сердца. Совершенство
ее портрет? Отнюдь. Но чтоб понять
природу чувства, впечатленья,
ловлю источник. Да, где там!
В остатке только - сновиденья,
и призраки, и, может быть, я сам.

Лицо? - Неправда! И фигура - враки.
Одни глаза. Одни глаза, твой взгляд,
ногтями и локтями, по законам драки
то ль оттолкнуть, то ль притянуть хотят
меня, метнувшуюся душу,
мой шаг, мой взгляд, мой сон,
мою мечту... Все глуше, глуше
звук, туманней и нечетче фон
растерянности, помещенной в рамку
портрета женского, живого отраженья
то недоступности, то превращенья в самку,
победы жаждущей иль ждущей пораженья...

Взгляд в темноту, в виденье, в слово,
в знак, пустоту, отточье, штрих,
воспоминанье, ощущенье, словно,
набросился порыв и - стих.
Умолкнув, ранил, пронзил,
вложив мечту, иль яд?
Туда, где сердце... Бронзу
самодостаточности променяв на взгляд -
томишься. И - невозможно повторенье
улыбки, радости. Три слова,
готовые слететь, в мгновенье
не слетают снова, снова.

Что предложить? Себя? Но в роли
кого? Ответа нет. Ответа - нет!
А варианты? Все - на боли
себе иль близким. В общем, свет -
за стеклом. И можно биться,
себя уродовать, дразнить
и будоражить, и, возможно, злиться,
и о стекло: казнить себя, казнить...

Ходить по городу. Иль колесить без цели
видимой. Все нарезать круги
с опущенным стеклом, фактически - из щели
вести дозор. Расплавятся мозги
перебирать: фигуры, взгляды, лица...
И вновь - искать, и вновь - ловить,
надеясь, что, как в перелете птица,
маршруту не захочет изменить...

Бумаги писчей лист - мое знакомство.
Мое виденье - шорох, шелест, свист.
И колдовство. И - идолопоклонство.
И - карнавал. И даже танец - твист.
Рассудочность, и сразу - безрассудство,
безоблачность, и - небо в облаках,
и - горизонт, с которым сходство
улавливаю. Все, уже в руках -
твой образ. Расшифрован,
угадан, спрятан, растворен:
как город - переименован,
как дух нетленный - погребен.

Напрасно. Тщетно. Не случилось.
Не вышло. Не сошлось. Ну что ж!
Я не рассчитывал на милость
и не рассчитывал - на дрожь:
будь то в коленях, будь то - в связках
ключей, ночей, колец, волос.
Шел не сворачивая, честно -
в тупик. И было б странно: началось
сказать тому, что жизнью пахнет,
что дышит, борется, живет,
что не нуждается в подсказках,
что и без них - цветет, растет.

2005г.