Тед Хьюз. Ветер

Наш дом всю ночь швыряло в бездне моря,
Леса трещали, грохотали горы,
Ветра топтали поле за окном,
Гремели ставни, заливало стёкла;

А поутру оранжевое небо
Увидело, что горы не на месте;
Нож ветра всё сверкал - то изумрудом,
То чернотой хрусталиков безумца.

К полудню я доковылял от дома
До двери в угольный сарай - и видел
Глазами, ветром вдавленными внутрь,
Натянутый шатёр звенящих гор

И дрожь полей, гримасу горизонта,
Готового взорваться и исчезнуть;
Под ветром уносились прочь сороки
И спины галок гнулись кочергой.

Наш дом звенел зелёным чудным кубком,
Готовым разлететься на куски.
Мы вжались в кресла у огня, сердца
В комок, не в силах ни читать, ни думать,

Ни говорить. Мы смотрим на огонь,
А корни дома движутся, и окна
Дрожат, пытаясь спрятаться внутри,
И крик камней доносится с холмов.


---- ( с английского ) ----


Ted Hughes. Wind


This house has been far out at sea all night,
The woods crashing through darkness, the booming hills,
Winds stampeding the fields under the window
Floundering black astride and blinding wet

Till day rose; then under an orange sky
The hills had new places, and wind wielded
Blade-light, luminous black and emerald,
Flexing like the lens of a mad eye.

At noon I scaled along the house-side as far as
The coal-house door. Once I looked up -
Through the brunt wind that dented the balls of my eyes
The tent of the hills drummed and strained its guyrope,

The fields quivering, the skyline a grimace,
At any second to bang and vanish with a flap;
The wind flung a magpie away and a black-
Back gull bent like an iron bar slowly. The house

Rang like some fine green goblet in the note
That any second would shatter it. Now deep
In chairs, in front of the great fire, we grip
Our hearts and cannot entertain book, thought,

Or each other. We watch the fire blazing,
And feel the roots of the house move, but sit on,
Seeing the window tremble to come in,
Hearing the stones cry out under the horizons.