Сырые, чёрствые дрова...

 <эпиграф>Любимых убивают все…
                О. Уайльд</эпиграф>

Сырые, чёрствые дрова
Сгорали медленно – со скрипом,
И пастырь, хмурый, как сова,
Смотрел на казнь и плёл слова,
Как подобает мрачным типам.

Средневековый городок –
Туристов будущего мекка,
Времён просроченных вещдок –
Был как загробный холодок,
Как сталь пятнадцатого века.

Отправил ведьму на костёр
Седой, как лунь, архиепископ,
Чей взгляд надменен и востёр…
Он плюнул в пламя и растёр,
И сердце вычеркнул из списков.

Горело чудо – дым столбом! –
И красота с лица стиралась
Под колокольный бам и бом,
И пеплом в облаке любом
К седьмому небу простиралась.

Всем Лорелеям – ил и смог –
Сердечный кодекс подытожил.
Но тот, кто сгинуть им помог –
Он их любил сильней, чем мог,
И потому лишь – уничтожил.

Не зря и я твержу, что, мол –
По гроб увяз в грехах и винах,
Что так же, но без дров и смол –
Я счёты с Молодостью свёл
За терпкость слёз в глазах совиных.

Не знаю – кто там при косе,
Чья совесть в большей мере куца,
Кто свой на чёрной полосе –
«Любимых убивают все»,
Но те – в долгу не остаются.

За каждый чувственный прогиб,
За то, что жизнь – плохая сводня –
Мой Инквизитор, мой Сахиб! –
Все, кто когда-то в нас погиб,
С другими счастливы сегодня.

10 августа 2006г.