Не смей, упряямая, не смейся...

* * *


Не смей, упрямая, не смейся!
и просыпайся не спеша.
Был сумрак, штиль – ну хоть повесься
ты, пресноводная душа!

Разиня! Геную полощет!
Вам генуэзкую не быть,
мадмуазель! Бывайте проще,
не я приковывал рабынь

к веслам египетской галеры –
вот назидательный гарем!
Да что ж ты делаешь, холера!
Как телка глупая совсем!

И телка белая, как телка
почуяв свежую траву,
проделывает круг почета –
пусть кувырком, но наплаву!

Ну, наконец-то! наша рота
шесть белых маршевых утят
все вдруг метнулись к повороту,
и будто лебеди летят.

Не торопись, теряем ход мы –
стоянка, сети, суета…
я вспомнил грозовую отмель.

Но режет фалы капитан!
Сам он из города Бердичев,
где только сахарный завод
и есть… а все-таки придирчив
простой бердичевский народ!

Как сахар белого каленья
полотна белые легко
на абордаж берут Тотлебен,
не как-нибудь – а босиком!

. . . . . . .

Как занесло тебя, девчонка
на отмель? И собой само
не помню… где-то и почем-то
мы покупали эскимо,
я не выискивал причины,
она сама нашлась и вот…

а впрочем, здесь одни мужчины…
Не каждый – через одного.


* * *







.