Письмо московской подруге Ксюше 1996г

Здравствуй, моя дорогая Ксюша!
Ты себе не представляешь, как я обрадовалась, когда узнала, что у тебя есть возможность вылечиться. Обязательно используй ее. У меня прямо камень с души свалился.
Ты пишешь, что у вас отняли пятидневку. А у нас ее и не было. Каждый день у нас по семь уроков + четыре часа дополнительных. С «Войной и миром» я давно покончила.
Я следовала своему намерению читать по-настоящему и не пропускать ни одной строки. К тому же я прочитала три «О.» Гончарова, Тургенева «Отцы и дети», «Накануне», Паустовского «Северную повесть» и сейчас читаю Куприна. Мама ругается, бабушка тоже. Говорят, такая хорошая дочка была, только и делала, что занималась домашним хозяйством, а сейчас от книжки не оторвешь. Но если бы они знали, что я делаю, когда их нет дома, у них бы волосы встали дыбом. Скажу тебе по секрету: я стала каждый день ходить в лес. Причем совершенно одна. А ты ведь знаешь, как сейчас опасно, и в Зауральной роще, куда я хожу иногда, убили двоих девушек. Мне жалко маму и бабушку, я знаю, они не вынесут, если со мной что-нибудь случится, но все равно хожу. Меня туда тянет какая-то странная сила. Если я целый день дома, или гуляю во дворе, то настроение у меня ужасное, такое чувство, что меня посадили в клетку. А как только я ухожу в леса (а места у нас чудесные), то мне становится так хорошо, так легко-легко, хочется куда-то полететь и я бегаю, танцую, пою, разговариваю с деревьями (все это я могу себе позволить, ведь кругом ни души), а иногда просто валяюсь на траве, смотрю в небо и дышу свежим воздухом. Иногда я ухожу за 10 км от города. Пока мне везло, но добром это не кончится. И жутко и страшно, но так здорово, ведь я попадаю в сказку, а за это многие дорого бы дали. Удивляюсь, как люди могут добровольно жить в железобетонной тюрьме, среди уродливых коробок  и, как в газовую камеру, напускать в свое жилище всякие яды?
Почему многие платят миллиарды, чтобы купить квартиру в страшно-чудовищной Москве? А там, где воздух прозрачно чистый, напоенный ароматом цветов и трав, где кругом такая красота, – на сотни тысяч километров ни одного человека? Нет, я точно решила, если Бог даст, стану лесником.
Эти дни я работаю над рефератом о Сергее Есенине. Не знаю, нравится он тебе, или нет, а я в него просто влюбилась. У меня внутри постоянно звенят его стихи – Ну, не чудо ли? –
Курит облаком болото,
Гарь в небесном коромысле,
С тихой тайной для кого-то
Затаил я в сердце мысли.
Все встречаю, все приемлю.
Рад и счастлив душу вынуть.
Я пришел на эту Землю,
Чтоб скорей ее покинуть.
А это:
Не обгорят рябиновые кисти,
От желтизны не пропадет трава,
Как дерево роняет тихо листья,
Так я роняю грустные слова.

И последний отрывочек, прости за навязчивость:

Зерна глаз твоих осыпались, завяли,
Имя тонкое растаяло, как звук:
Но остался в складках смятой шали
Запах меда от невинных рук.
Пусть порой мне шепчет синий вечер,
Что была ты песня и мечта,
Все ж, кто выдумал твой тонкий стан и плечи –
К светлой тайне приложил уста.

Ну все, точно последнее:

Шаганэ, ты моя, Шаганэ!
Потому, что я с севера что ли,
Я готов рассказать тебе, поле,
Про волнистую рожь при луне.
Шаганэ, ты моя, Шаганэ!

Ну и в заключении:

Свет луны, таинственный и длинный,
Плачут вербы, шепчут тополя,
Но никто под окрик журавлиный
Не разлюбит отчие поля

Обняв трубу, сверкает по повети
Зола зеленая из розовой печи.
Кого-то нет, и тонкогубый ветер
О ком-то шепчет, сгинувшем в ночи.

Ну все, больше не буду. Извини, конечно, ведь ты это все знаешь. Но эти стихи так и выплескивались из меня на бумагу, ничего не могла с собой поделать. А ты знаешь «Балладу о любви» Высоцкого?
Ну вот и все, наверное пора кончать письмо. Привет Сашке.
Пока, моя маленькая подружка.
Пиши, жду ответа.
Наташа.
1996г.