Ирине

Ты мне подругой называлась,
Теперь приходишь лишь во сне.
Четырнадцати лет осталась
На веки вечные во мне.
Всех нас красивее ты с ветром
В иссиня-черных волосах
Шагнула робко в вечность белой,
Осталась лишь печаль в глазах.
Тебя сжег дьявольский огонь,
Оплавил, вылизал нутро,
И только тонкая ладонь
Спасла глаза в той схватке роковой.
Потом ты тихо умирала,
Как свечка таяла к утру,
И маме все в бреду шептала:
"Не плачь, родная, не умру".
А мы всё ждали, с верой жили,
Как дети верили мы в чудеса.
Хотя все с раздражением твердили,
Что к жизни не вернуть слезам.
И утром страшное: "Свершилось!"
Меня разбило, как стекло.
Я потеряла голос, я молилась,
Я плакала – не помогло!
Ты, как невеста, поневоле
Была одета в кружева
И по рассыпанному полю
Роз, не сминая, вверх пошла.
А мы в плену у собственного тела
Несли гроб маленький к дверям,
Зовущим стать единым целым
С разумным, неподвластным всем мирам.
Теперь ты стала духом вечным,
Невластная любым огням,
Приходишь по дорожке млечной
К моим горячным беспокойным снам.
осень 1997