Три мушкетёра. ч. 8 архив 2004

Встреча.
Пожалуй, ясно, что свиданье,
И есть такому оправданье,
Давно должно произойти,
Но как к вопросу подойти.
Ведь Чарли молод, Кони – мэм,
Тут мысль запуталась совсем.
Так, чтоб не думать и гадать,
Не лучше ль  книжку почитать.
Что скажет нам первоисточник,
Немой великий и бессрочник.
Виной – придворная интрига,
Париж тогда, как нынче – Рига,
Или прекрасный древний Львов,
Хватает там сорвиголов.
В них фильм когда-то сняли яркий,
А д’Артаньян – Мишель Боярский.
Так вот, милашка Бонасье,
Мадам, известно, не мсье,
В мужские игрища играла:
Всем королеве помогала
В её амуристых делах.
Увязла в тайнах, как в сетях.
Так вот, за дамой вышла слежка,
Шпионам – лёгкая пробежка.
Сиди за шкафом и смотри,
Да только брюки не протри.
Плевать на брюки, тьфу, казёнка,
Платили б только франком звонким.
Шпион – опасная работа,
Потеют кровью в ней, не потом.
Сидят в засаде, в доме Кони,
Всё тихо, ржали только кони.
Этаж готов, как  мышеловка.
Такая хитрая уловка.
Лишь только дамочка войдёт –
Капкан захлопнется – вперёд!
Четыре чёрные накидки,
Ни снисхождения, ни скидки.
Кто под колпак властей попал –
На веки вечные пропал.
Её схватили, Боже правый,
Ломает руки, тот, что справа.
Бедняжка мечется, кричит,
Шпион же к выходу влачит
Её бесчувственное тело,
Душа как будто отлетела.
Скорей, отважный  д’Артаньян,
Сломай затейливый капкан.
Орлом разящим, без ножа,
Летит с второго этажа.
Минут за десять разобрался,
За все коварства расквитался.
Четыре чёрненьких плаща
Лежат на камнях, чуть дыша.
За всё капканщикам досталось,
Ни капли спеси не осталось!
Ну, вот же истины моменты,
Прошу, толпа, аплодисменты.
Бедняжка в креслице лежала,
Без чувств, чуть веками дрожала.
За полминуты д’Артаньян
Всю рассмотрел, вот бонвиван!
Красотке сроду двадцать пять,
И больше, чур, не повторять.
Не любит возраст точный счёт,
Ведь с цифрой старость настаёт.
Лицом бела, очаровашка,
Тёмноволосая милашка.
Ручонки чисты, грубоваты,
Бедро пушистое - из ваты.
И носик вздёрнут, зубки остры,
Но ноги смотрятся чуть просто.
Я перед Шарлем паду ниц:
Он рассмотрел и цвет глазниц,
Хотя глаза её закрыты.
Как грёзы юных плодовиты!
Восторг мечтательных фантазий,
Сто раз – интимнейших оказий,
Полёт пленительных лобзаний,
Ошибок миг, без наказаний,
Беспечность вечных отречений,
И долгих, милых наущений.
Безгрешность быстрых обещаний,
Всё – светлый праздник без прощаний.
Вот какова она – любовь,
Кипит, бурлит младая кровь!

Ах, сударь, сударь! - Да, да, да!
У вас, сударыня, беда?
Готов служить до гроба доски.
Ах, ваши тексты слишком плоски.
Да, я, сударыня – солдат,
Ваш поцелуй из всех наград
Дороже мне, прошу – любите,
И прикоснуться разрешите
До вашей сладенькой щеки,
И вашей беленькой руки.
Постой, юнец – сначала служба,
А уж потом – без тела, дружба.
Потом – степенный разговор,
Такой вначале уговор.
А коль дослужишь, ждёт награда,
Мне муж постылый не преграда.
Но это – после, а пока –
Целуйте, вот моя рука.
..............................