Дионис и разбойники

Круглые спины свои выгибая,
В море лазурном под синью небес
Кружат дельфины и не понимают
Всех совершившихся с ними чудес.

Были недавно они моряками,
Только обычай разбойный любя,
Злую судьбину своими руками
В этих краях навлекли на себя.

Странного юношу в плен они взяли,
Чтобы в неволю добычу продать,
Но непослушные цепи спадали,
Не позволяя его заковать.

Он же стоял с непонятной усмешкой
И на разбойников гордо глядел,
На суетливую грубую спешку
И на тщету их неправедных дел.

Кормчий воскликнул – Не бога ль обидеть
В жажде наживы намерились мы?
Лучше на берег его отпустите,
Чтоб не послал он нам бедствий и тьмы.

Может быть это сам Зевс – Вседержитель
В смертном обличье, доступном для глаз,
Феб – Аполлон, иль иной небожитель
С неба спустились испытывать нас!

Бранью ответил ему предводитель,
Парус покрепче велел натянуть, -
Ветер поднялся попутный, глядите!
С пленником мы отправляемся в путь.

Золота много в Египте получим,
Пленника выгодно сможем продать.
Ныне счастливый нам выдался случай,
Станем ли в страхе его упускать?

В море открытое вышли спокойно.
Вдруг, проступая душистой росой,
Льётся вино, вместе с мачтою стройной
Парус обвился упругой лозой.

Спелые грозди висят винограда,
Вёсла покрыли гирлянды цветов,
Стало всё судно подобием сада,
Всюду разросся зелёный покров.

Пленник внезапно во льва обернулся,
Облик огромного зверя приняв,
Рык его грозно над морем взметнулся,
Дикий являя и яростный нрав.

Рядом медведь показался косматый,
Страшно оскалясь и встав на дыбы,
Двинулся тёмной рычащей громадой,
Жертву желая себе раздобыть.

В ужасе все на корму отступили
Кучкой безвольных испуганных тел,
Зевса они о прощенье молили,
Каждый спастись в переделке хотел.

Прыгает лев, и повержен ударом,
Их предводитель растерзан лежит.
В волны ныряют, заслуженной кары
Всякий за бортом избегнуть спешит.

Но в голубую волну погружаясь,
Облик иной принимают они,
В быстрых дельфинов тот час превращаясь,
Хвост обретают и гибкий плавник.

Кормчий лишь, скован неведомой силой,
В прежнем обличье остался стоять,
Страх и смятенье его отпустили,
Сердце незримую пьёт благодать.

Всё растворяется в дымке туманной,
Жуткие образы тают, и вдруг,
Вновь перед ним этот юноша странный,
Слышится речи божественной звук, -

Слушай же, кормчий, сегодня ты первый
Светлого бога увидел во мне,
Скоро, подобные множа примеры,
Слава моя прогремит по стране.

Словно волнующий ветер свободы
С горних пределов низвергнусь я вниз,
И пропоют, опьяняясь, народы
Имя моё – Дионис! Дионис!