12 июня 2048 года

12 июня 2048 года ночью на улице Барболина в Москве была слышна перестрелка, поэтому, начальник 345 районного отдела милиции «Сокольники» Николай Михайлов решил взять броневик для поездки на работу.
Он проехал вдоль фавел Матросской Тишины, обогнул развалины завода на  которых был рынок гастов, и оказался у своей работы – серого 15 этажного здания, обнесенного пятиметровым забором, рвом с водой и автоматически стреляющими устройствами.
В этот день Николай приехал пораньше – во-первых, надо было поработать над диссертацией «Критика и самокритика как необходимый элемент борьбы с Коррупцией в условиях демократии». Во-вторых, сегодня была стрелка с соседом - начальником 346 отдела. Этот отдел был в руках азербайджанской диаспоры, и по слухам, именно его начальник крышевал банду гастов-китайцев, которая периодически работала на территории Николая. Николай справедливо считал, что все, кто кормится с его отдела, должны с ним делиться. Надо было разобраться с коллегой.
Термин «гаст» образовался от устаревшего слова «гастарарбайтер» - раньше так  называли приезжих неквалифицированных рабочих. Сейчас этим словом обозначали всех лиц без доступа в интернет  и права на жительство, попавших во владение к кому-нибудь из Наших. Гастом мог стать любой человек – и прол, и планктон и умник, и даже проштрафившийся Наш. Имущество гаста принадлежало его владельцу. Официально гастов не существовало. Поэтому, они были не людьми, а вещами.  Их биочипы числились за животными. Кроме того, практически у всех гастов были внутренние электрошокеры и чипы с паралитическим ядом, управляемые их владельцами. В Интернете существовал рынок, на котором можно было купить или обменять нужного тебе гаста.
Пролы, планктон и умники – в отличие от гастов, были людьми, но они не были Нашими, поэтому обращаться с ними тоже можно было как угодно. Начальство закрывало глаза на всё, что с ними творилось, а суды (если кто-то умудрялся дойти до суда) всегда оправдывали Наших – кроме тех случаев, когда Нашего надо было специально подставить и сделать гастом.
Место начальника 345 отделения досталось Николаю, можно сказать, в приданое. В свое время он – простой участковый из Белгородской губернии,  прозябал в уездном городке, промышляя наездами на лавки планктона, да торговлей местными гастами. Судьба Николая изменилась после женитьбы. Дочь начальника управления кадров всей московской милиции не могла устоять ни перед его модными имплантантами, ни перед его сексуальными достоинствами. Тесть-генерал – немного поворчав по поводу неравного брака, нашел для нового родственника неплохое место, красиво подставив предшественника Николая под Коррупцию. Он определил родственника в аспирантуру, сделал старостой церковного храма.
В благодарность за это Николай исправно снабжал своего тестя деньгами, гастами и конфискованными вещами.
Вообще-то Николай не видел себя ни большим ученым, ни религиозным лидером, но диссертация и помощь храму были модными атрибутами жизни Наших  – так же как броневик последней модели или коттедж под Москвой, охраняемый автоматчиками и пятью рядами колючей проволоки.
Кстати (подумал Николай), звонили из подмосковной – опять то ли сбежали, то ли сдохли два гаста. Надо было срочно купить или поймать на улице с десяток новых – дом требовал большого объема ежедневных работ.
С диссертацией можно было поступить просто – в рамках борьбы с Коррупцией завалить в какую-нибудь школу или институт (для не-Наших), положить всех на пол и затащить пару умников в обезьянник к гастам. Они при таком раскладе быстро всё напишут   – и про условия демократии, и про критику и про самокритику.
Но Николай решил не идти по легкому пути. Надо писать самому. Надо учиться грамотно выражать свои мыслеобразы в ментальных картах биочипов. К тому же, ему скоро надо делать визуализацию на партийном собрании Наших – показать мысли о высоком моральном облике российского милиционера, давать статистику улучшений в борьбе с преступностью на фоне экономического развития и повышения эффективности инновационной экономики России. Это тоже требует подготовки.
До Коррупции все боролись с Терроризмом и Наркоманией, но Терроризм и Наркоманию торжественно  победили лет 30 тому назад. Кроме того – согласно взглядам Наших, экономика страны давным-давно стала  инновационной и интеллектуальной.
Газопроводы и нефтепроводы устойчиво качали нефть и газ в Китай, Европа и Азия почему-то закрыли границы, а у всех людей  и гастов были биочипы, по которым проводились денежные расчеты и телефонные переговоры, вход в Интернет и идентификация личности. Биочипы  отслеживали передвижения людей, животных, роботов и машин, записывали всё, что они говорят и слушают, какими файлами обмениваются. Кроме того, всё, что происходило на территории Москвы, фиксировалось бесчисленными автоматическими  камерами слежения и датчиками.
Теоретически поймать преступника было очень легко, поэтому все преступления совершались только с разрешения Наших – исключительно в рамках Плана по борьбе с Коррупцией.
Начальство спускало Николаю достаточно жесткий План, поэтому ежедневно приходилось что-то придумывать, как-то изворачиваться. Облегчало жизнь то, что План по гастам и пролам как правило был минимален – эти люди и так были полностью под контролем Наших.
Чтобы выполнить План, приходилось часто устраивать уличные и квартирные облавы на умников и планктон. Им - чтобы выжить, надо было иметь хорошие суммы денег или влиятельных родственников среди Наших. Тех, кто не имел ни одного ни другого, записывали по разнарядке в преступники. При этом надо было не забыть поменять соответствующую информацию в биочипах и камерах слежения - этим  занимался специальный  штат сотрудников. Имущество и квартиры этих бедолаг Николай научился достаточно быстро сбывать своим коллегам и родственникам, используя несколько изящных схем, позволяющих обойти вездесущие биочипы – так что все законы соблюдались идеально.
Однако, План был и на Наших. Но и тут всё было отработано.
Дело в том, что на каждого  сотрудника отдела у Николая был материал для уголовного дела. Коллеги, мягко говоря, не дружили между собой. Поэтому они соревновались в добывании показаний друг на друга. В ход шли выбитые у не-Наших признания, мелкие и крупные кляузы и подставы.
За каждым своим подчиненным Николай внимательно следил. Ему важно было понять -  насколько уважительно человек общается с ним, как он выглядит, как ведет себя во время многочисленных застолий, сколько денег переводит на его личные счета.
Любовь  к начальству, выполнение Плана, тотальный контроль территории и подчиненных – вот главные достоинства Нашего – любил повторять Николаю тесть-генерал.
Как только человек переставал нравиться Николаю или не мог выполнять План, на него вешали Коррупцию и заводили уголовное дело. В  биочипах и архивах появлялась вся необходимая информация о его преступлениях.
Эта система держала людей в тонусе, не позволяла расслабиться, а так же формировала страх и уважение подчиненных перед Николаем и его начальством.
Николай не привык выступать и немного побаивался предстоящего партийного собрания. Ему надо было привести статистику улучшений в борьбе с преступностью, а так же разоблачить врагов демократии и свободного развития, клевещущих на  инновационную экономику России. 
В Интернете было много информации о том, что эти псевдодемократы утверждали: якобы после мирового кризиса Россия оказалась за бортом мирового экономического развития, а практически все товары (включая биочипы) ввозились из-за границы. Россия будто-бы стала сырьевым придатком Китая и стран Юго-восточной Азии, а ее руководство плевало на всё население, будучи озабоченным только течением сырья по экспортным трубам. Они говорили о том, что  российские компании не играли никакой роли в мировой экономике, и работают исключительно на дотации, а система управления государством стала полностью коррумпированной и клановой.
Николаю надо было аргументировано  показать, что это совершенно не так. Над этим тоже следовало поработать пораньше  – до начала рабочего дня.
Начинался новый день – 12 июня 2048 года.