Случай в пол-второго...

Как то вечером, сижу,
Коментарии пишу,
Рядом тихо телевизор,
О своем, «бу-бу-бу-бу».
Из бутылки пью я пиво,
Пеною оно игриво,
Мышь залить мне норовит.
Но и я не лыком... «Shit»!
Наливаю его в чашку,
Чайную. И промокашкой,
Стол немедленно сушу.
Целый вечер так сижу.
Вдруг… « из маминой из спальни,
Кривоногий и хромой?»
Нет , опять не угадали,
Тот давно ушел домой.
А из кухни, где я чайник,
На плиту недавно ставил,
Сумасшедший холодильник,
На полу следы оставил,
Вот из этой самой кухни,
Раздается чей то глас,
Грешным делом я подумал,
Партизан иль водолаз,
На ночь глядя мне приперся,
Злой на кухню я иду,
Что же вижу, нет, наверно,
Описать я не смогу.
Горы шелка, лямки, стропы,
Вдрызг распоротый брезент,
Из-под шелка – чья то (морда),
Вот такой , ночной презент.
Шевелящееся нечто,
Матерится, что есть зря.
Это славно, знать живое,
Человеческоея.
Я помог бедняге малость,
Усадил на табурет,
Мне, конечно, показалось,
Что я сплю, иначе – бред:
Пол-второго, ночь на кухне,
Дом панельный тихо спит.
А на старом табурете,
Незнакомец все бубнит.
Что-то мне про встречный ветер,
Про открытое окно,
Свет на кухне был включенный,
А вокруг темным-темно…
Вот тогда я разозлился,
Ночь на улице давно!
Как мужик не матерился,
Только парашют в окно,
Выбросил я, не подумав,
Что, наверно , не успел,
Бедолага сбросить лямки,
Так за ним и улетел.
Слышу ниже, у соседей,
Начался какойто шум.
Видимо теперь в окно к ним,
Затянуло парашют.
Вспомнил, что сосед здоровый,
А жена то – "ничего"...
Вот теперь пусть им раскажет,
Про открытое окно!