фонарики из цветной бумаги

посв. А.Секацкому 

"Футурология и фантастика, которые зачастую представляют в качестве разговора о будущем, это, конечно, нечто иное. Это то, что лучше всего называть "игры с линейкой", когда мы условно смещаем куда-то в сторону шкалу циферблата и заселяем выбранный нами участок теми же существами и сущностями, которыми заселен сегодняшний день, только с разными акцентами. Это некая конструктивная иллюзия, когда время путается с тем, что это время измеряет, то есть со шкалой линейки. С другой стороны, то, что... здесь несколько раз было сказано о том, что будущего нет, мне кажется, это не совсем продуманная мысль, поскольку, на мой взгляд, беда как раз в противоположном: мы настолько перегружены будущим, которым мы ангажированы, авансированы, и, собственно, настоящее почти неуловимо за какими-то бесконечными инвестициями в будущее, бесконечным откладыванием на потом.
...Стратегия Апокалипсиса на самом деле, конечно же, начинается с книг пророков, когда откладывается на потом наступление истинного времени. В результате всегда получается, что существует время, в котором мы одержимы чем-то сверхперсональным - идеей государства, идеей конца веков и чем угодно, кроме личных проблем. Почему бы, действительно, не клеить фонарики из цветной бумаги? Ведь замечательное занятие! Но оно не входит в форму одержимости, оно выпадает в сорное время, как бы не считывается и не проживается вообще. Тем самым апокалиптическая зацикленность, вот эта бесконечная повседневная эсхатология и приводит к тому, что все моменты настоящего для нас исчезающе малы, они блокированы, закрыты, и мы подчиняемся только той или иной форме одержимости."
Александр Секацкий (из интервью радио "Свобода")

1
Странный времени отсчёт.
Отправляют на почёт –
на заслуженный недуг –
на спокойный сердца стук.
Равновесия покой
не рифмуется с тоской! –
Изжила сама себя,
больше жизни возлюбя
смертный ужас роковой
за стеною огневой.
Опалённые крылА.
И была – как НЕ была.
Не летайте высоко!
Не ныряйте глубоко!
Времени почётный круг
из былых не свить заслуг.
Нас с тобой нигде не ждут.
Одинокости уют –
одиночество души
нерушимое – впиши
в список бессловесных мук –
безударных гласных трюк.
Циркачом ли, палачом, -
равноденствия мечом –
рассекаешь хрупкий мир –
равнодушия трактир,
разверзая полог тьмы
загостившейся зимы,
заигравшихся в снежки
(в богов метящих – божки!)
Бесконечности круги.
Здесь – друзья, а там – враги –
за окружностию, за –
божией росой в глаза.
Ты им – Слово, Тебе – два...
На дворе растёт трава,
на траве – дрова...
А ты – молча смотришь с высоты.


2
Как Париж увидеть-умереть,
так с тобой – в "Борее" пересечься.
Биографии осталось – четверть? треть?
Сектор духа – речи человечьей –
умаляется в угоду топ-хай-тек.
В жидкокристаллическом тумане
нечего и думать, чтоб хотеть
Истины. Её – не прикарманить,
ни завлечь-увлечь, ни приманить.
На любителя – такое живодёрство.
Своя сеть на всяческую прыть
уготовлена. На всякое актёрство –
зрителя недобрая ладонь.
Не коан-импритинг, - факт удачи.
Гефсиманская печать-ожог-огонь-
поцелуй... и стены-стены плача.
Палачу и жертве, как жрецу
и закланному, - свои и роль, и доля.
Бог – судья - ответчику, истцу.
Не судьба. И пусть. М о я неволя.


3
П.Крусанов – Вы любите Секацкого?
– Да, люблю. Разве его можно НЕ любить?!
П.К. – Значит, мы с Вами – соперницы-любовницы.
(вопрос "почему МЫ?" повис в сигаретном тумане)

Как же тебя такого,
хорошего, не любить?!
В ожиданьи всего лишь Слова,
способного ослепить,
улавливая движенье
сомлевших спёкшихся губ,
апостолы Паша, Женя
четырежды молвят: "Люб!"
Расхристанная команда
искателей волшебства.
Старателей - искус-банда,
игрателей в слов-слова.

Натворят, что оближешь пальчики.
Поэты-взрослые-мальчики.

Образумь-просвети-ка, Саша,
толково нам объясни,
почему так хренова наша
жизнь и бездарны дни,
бесплотны ночи – бесплодны,
кто мы? куда? за что?
Хорошо – с головой холодной –
в пекло. Давай, по сто!
Догонимся, и – догоним
ускользающей яви тень,
стигматом зажав в ладони
неразменный последний йень.

Фортуны слепой любимчики –
мальчики-херувимчики.

Как же меня такого,
паиньку, не любить?!
Паша и Женя снова
Сашу зовут испить
то ли цикуты, то ли
амброзии... Принимай!
Ни покоя тебе, ни воли.
Хотения – через край.

Творю, что хочу, и ладно.
Главное, - ненакладно.

Крезанутые, обалдевшие,
расписаться в любви успевшие,
орлики да соколики,
тихие алкоголики.
Я люблю вас, душою-голеньких,
уготованных и – готовеньких...


4
Не умею любить, - отстаньте,
домогающиеся дня.
Не желаю – юлить. О Канте –
мне? - Не надо спасать меня
философскою древней байкою.
Мне уютней в ночи невежд
с балаганною балалайкою,
не оставившею надежд.
Карнавальною заморочкою
увлечёт дикий хохот ЛЖИ.
Этой зимнею лунной ночкою
не хочу – не умею! – жить.


5
И зима никогда не кончится.
И не важно, когда простит
тот, кому не была пророчицей,
кому сладок не стих, но – стиль,

кто однажды наметил – жертвою,
выжидал, смаковал итог.
Ты хотел меня видеть мертвою?!
Ты доволен? Удачлив Бог –

да. почти уже. Чуть осталось-то.
Воскресаю. доволен? - нет?
Взял угодливостью и жалостью, -
получи - непорочный свет.


6
"З А Л А Т А Я Г А Л А В А" -
так Дункан – Есенину
наговаривала. Вам –
ту печаль осеннюю

не отдам. Биограф – туп
(перепутал имиджи) –
допридумал. Видел – труп,
а сказал: "Не пили же!"

А к чему весь этот бред?!
Кучерявы полночи -
завиточков рыжих – след
Обкорнали сволочи.

Не догонишь. Не поймут
девочки-студенточки.
Да, подстричься – тоже труд
(не смущать же деточек!)

Лысая твоя башка!
Ну, за что – обидели?!
Аккуратненька...така...
...где мои родители?!


7
Ах, поэзии моей солнцеград!
Стрип-стишков недолговечный уют.
Да с душком к тому ж ещё... Аромат
неухоженности рьян, бодр и лют.

Бодрияр и Деррида – для юнцов,
философских четвергов – чердаков
да подвалов – безымянных отцов,
обезвоженных пиит-чудаков.

Быт рифмуется с убожеством. Боль –
отсекается по прихоти зла.
Но я выживу: я знаю пароль –
код любви и даже степень числа.

Из санскрита пару-тройку слогов
расшифрую. (Никому не скажи!)
А на ссылке для учёных лохов
укажи моих трудов тиражи.

Да сошлись на завсегда-недосуг.
Мол, о хлебе позаботиться над...
О, насущее! Небесный Супруг –
не Жених, а тот ещё Меценат.

Ты запутался в родствах, сердцеед,
просвещая мал-помалу народ.
В гигабайтах информации нет
извещения про новый приплод.

Не родился ещё тот, кто прочтёт
туповатый заклинательный бред.
Мне – в забвение, кому-то – в почёт.
Комментариев излишки. Привет!


8
Вот так и говорю в тетрадку.
(Ну, будто в тряпочку молчу.)
Бытийственную лихорадку
не вывалишь ведь и врачу,

пусть даже архиграмотею.
Сгодится, что ли, эскулап
разочарованному Фею,
когда и волюшку – в кулак?!

Мне кислорода маловато
в озоновой большой дыре.
Под сенью белого халата
тусующихся козырей

на всех не хватит. Блеф, однако.
И Бог твой – шулер. – В дурачка?!
Последний раз. В знак дружбы-мрака –
несудьбоносна ярлычка.

9
Я доживаю жизнь подобно тени.
Полуденный хозяин далеко.
О, бесконечные порочные ступени!
Водой разбавленное млеко – молоко.

Вселенский ужас и восторг славянофильства.
Мы говорим на разных языках.
Гусляр ты, парень! Я, поди, - арфистка.
Древнее только запредельный страх

язычников пред идолом Отмщенья.
Меж дисциплинами – врата в небытиё.
Мне б – переводчика с великого Прощенья
на толику безумья звука [йо].

Всего лишь – знак. Граница словоблудья.
Гиперборейской вольницы намёк.
Обжалуют итог. Исход – обсудят.
И влепят срок, что вымыслом – увлёк.


10
ЛЮДОЕДОЧКИНА ПЕСтНЯ

Не бойся, деточка! Не съем.
Я не питаюсь
нечистым духом.
Нет проблем.
А дурью маюсь –
для адаптации. Иди
ко мне поближе.
Что тут у нас? - Ах, спазм-в-груди!
Давай залижем
и твои ранки, и твою
печаль глубоку.
А хочешь, - песенку спою?
...станцую...сбоку.
Да не трясись ты...ё-моё...
никто ж не трогал
твоё, блин, нижнее бельё.
Упрутся рогом
и вопят "Спасите Души!"
Не ем я маленьких зверят
(чуток откушал...)
Н-да, оснований - до хрена,
а базы – нету!
Не огорчайся, старина.
Ныряем. в лето.

11
"Я стал читать первоисточник с некоторым опасением, о котором забыл через две страницы, как, впрочем, забыл и о первоначальном импульсе, и даже о том, что писателя я знаю лично, ибо, в конце концов, наслаждение от текста - это функция "четного" состояния - либо ты предельно далек от тех, кто "пишет книги" (это, конечно, оптимальный вариант), либо наоборот, ты пришел через кухню бесконечного
авторского самопровозглашения и точно знаешь: N лучше того, что он пишет, а NN бросает вызов вечности; и если не ей, то нам приходится считаться с заявкой, ибо
тексты, полеты на Луну и выигранные сражения относятся к одному имманентному ряду, объединенному греческим словом hybris, которое означает одновременно "наглость" и "дерзость", а на самом деле - волю нарушить равновесие бытия: некое предельное
бесстрашие - все уже сказано, но я вам скажу вот что..."
Александр Секацкий


Спрятаться в сон. В полудрёме скрыться.
Затаиться в бабушкином шкафу.
Пусть острым клювом чёрная птица
долбит темечко... Тьфу! –
Надо б спасаться. Да кто же позволит?!
Выправи! Выкради! Бог, помоги!
Все ли с ума посходили в неволе?
Выжить. Во что бы ни стало. Низги
не видать. В промозглый октябрь
вползаю как ряженый партизан.
Пи-и-ть! – сквозь дожди. Додышать хотя бы...
КозырнОго подбросить судьбе туза.


12
По-прежнему ль идёшь пешком с занятий?
Наискосок, минуя мост Дворцовый...
Теперь ты – культовый философ... знатен
и осторожен в меру. Окольцован
или опять – в бракоразводной гуще?
Студенточки румяней год от года.
Осмысливаешь "беловежской пущи"
мотивчик для учёного народа?
На танец приглашаешь? – Потанцуем! –
Разминка для мозгов. Второстепенны –
от поцелуя жить до поцелуя
и вечно дожидаться перемены...


13
Тебе, виртуальному,
воспарившему над Невой,
полонившему град Петров,
прошепчу:
"Ах, Санечка, в-доску-свой-
говорильщик-чистильщик-слов!"

Слов нет, чтобы выразиться - прямей.
вздохи-охи да тёмный взгляд.
силициум-О-два...песок...кремень.
времени лёгкий яд.

Тебе – сквозняки колодцев-дворов,
паутину каналов-канав!
Про любовь, что не ведает сонмы слов,
ни единожды не сказав.


14
По следам "Диверсионно-подрывной
деятельности художника"

Если представить себе адресата, -
нежен и груб.
Одновременно.
Подводным десантом –
проруби вглубь
смыслов бессчётных,
ересей тайных –
слов западня.
Невероятный, но и не случайный
выбор. Меня.
Выплыву, - выживу.
Выдохну, - сдохну.
Вот и держись.
Терпи уж, братуха...
Ни ойкнуть, ни охнуть, -
а, всё-таки, - жизнь.


15
Проживи мой век, человек!
Обмани судьбы злые ретуши.
Скоро стает февральский снег.
Отсмеются над прошлым детушки.

Их история – не твоя.
Поздно ты со своей телеграммою.
И России не сшить края
ни крест-нА-крест, ни пентаграммою.

Не имперской гордыни блажь, -
тест на гибкость и выистойкость.
Продаётся, а – не предашь.
Раз-да-ро-ва-но шибко бойко-с.

Заштрихована жизни суть.
Отрихтованы души светлые.
Ты прости их, подростков, жуть, -
пусть лелеют свои заветные...


16

Заманю – заветным.
Пряным – уловлю.
Словом трансцендентным –
ятебялюблю.
Словом, как цементом,
спёкшимся – увы.
Пользуйся моментом!
Я иду на Вы.
Детские забавы.
Понарошку смерть.
Вы, конечно, правы, -
всех не преуспеть.
И киношной цепью –
громкое уррра!
Ялюблю бесцельно
с ночи до утра.
Беспредметны споры.
Не крылата высь.
Ялюблюповторы.
Эхом – отзовись.


17
Новая тетрадь.
Скучают люди
от переизбытка новостей.
Времени не трать. –
КинА не будет.
Льстишь себе, накаркавши гостей.

Господи! Ты есть?
К кому взываю?
Покорить, чтоб после – покарать?
Средство Цели – Лесть.
Зевая, знаю –
это – мёртвая, напрасная, тетрадь.


18
Небо как небо.
Трава как трава.
Убыл, как НЕ был.
Что толку права
качать? Спозаранку –
в тяжёлую муть –
души наизнанку –
как в прорубь нырнуть.

Осень – не в осень.
Дожди – не в дожди.
Их было – восемь.
Постой. Погоди.
Всё уже БЫЛО.
Небо. Трава.
Осень. В Затылок.
Болит голова.


19
сила взрывной волны

О чём вы, дЭвушки?
Куда ж вы, маЛчики?
Форэва? – ГДЭ уж... К Им –
цеплять напалмчики.
Страсть – триллер – ужасы.
Взрывной – отбросилО.
Чего ж ты крУжижьси?
ПожаЛте, - ПрОсимО!