телефонные разговоры

1
в тридесятом царстве
тайно-государстве
живёт моя отрада в высоком терему
я пишу ей "здравствуй! есть ли жизнь на марсе?
как дела? что нового?", а сам тайком реву
"я, кажется, лысею...
- странная затея -
звонить тебе, хорошая, в двенадцатом часу
прости, я стал рассеян - не пашу, не сею, -
рисую на обоях картинки [мёрзлых сук]
спасу тебя! от прошлых гадов нехороших
на руках до пристани-причала донесу -
вызволяйся, крошка!
помолюсь немножко
и станешь ты моею [всё может быть! не суть...]
- пишу - люблю! считаю в уме до первомая
оставшихся денёчков крест-нолики [пробел]
люблю-люблю! святая, смешная, злая-злая
пленница-блудница! - пишу - побагровел
восток
а что читаешь? кого целуешь, детка?
кто прелестью твоею сегодня обуян?
ах... меня ты знаешь - рыдаю очень редко -
люблю. дурак. наверно. я снова просто пьян.
...в печурке тесной... снова
...спалился...
дай мне слово, что никогда...
слезою янтарною - смола
опять поют... готовы?
ах, что вы?! где вы? кто вы?"
не почтальону - в руки -
в пламени разлуки
жжётся-раскаляется памяти игла

2
- Я некрасивый, глупый.
- Да, ещё очень смирный.
- Делаю голую бабу - половину фигуры, пплять,
для светильника...
- Чтоб под лупой
номер серийный сирый
разглядывать в полумраке, свет искусственный потреблять?!
Ты сказал нехорошее слово...
- Какое? И руки в глине...
- На букву Б и П (так Пащенко говорил)
- Хочу тебя видеть снова
в белом, прозрачном, синем...
- Хорошо, но я не готова
на скульптурных смотреть горилл.
Давай... через две недели, через полгода, годы.
Выживу, - значит, будет лето в календаре.
Ромашковые метели, одуванчиковые оды,
клубничный воздушный пудинг - на траве-мураве, в заре -
завтрак лёгкий и сон пленительный. Небо-небо и облака.
Ничего, что здесь небожители в бесприютном живут пока...