Мне больно за него. Борис Селезнёв

           «Ремянный бич я достаю
           С протяжным окриком тогда
           И ангелов наотмашь бью,
           И ангелы сквозь провода
           Взлетают в городскую высь...»
                В. Ходасевич


О чём кричит моя душа,
О чём вопит во мне акын,
Когда священник не спеша
Садится в длинный «лимузин»?

С чего обида и укор
И больно за него до слёз,
Когда включает он мотор
И смотрит на меня всерьёз?

Мне хочется встряхнуть его,
Прогнать мечты его и сны,
Среди народа своего,
Среди поруганной страны.

Среди повальной нищеты,
Среди старушек и калек,
Где в теплотрассы, как в скиты,
Забился русский человек.

Где горя никуда не деть,
Где мрут и любят всем назло...
Но это все не разглядеть
Сквозь лимузинное стекло.

И тут, хоть кол теши на лбу,
Не отвернуться от судьбы.
...Мне ангел подаёт трубу,
Я не хочу его трубы.

Я бич из клетки достаю,
Из карцера своих страстей,
И нищих возле храма бью,
Хмельных калек и их детей.

Я бью их больно, без стыда,
Как самый подлый младший брат,
И нищие сквозь провода
К вратам Всевышнего летят.

И громко жалятся Петру,
И тычут пальцем на меня,
И говорят, что я умру
Средь ослепительного дня

И дам за все, за все ответ;
За свой народ, за «лимузин»,
За нищих и за горний свет,
Что видел только я один.

За то, что слишком часто лгу,
За то, что просто нету сил,
За стыд, за Божьего слугу,
Что в «лимузине» укатил.

О чем вопит моя душа,
О чем кричит во мне акын,
Когда священник не спеша
Свой покидает лимузин?

Я лоб молитвой остужу
(Я — злой, ничтожный человек),
Благословиться   подхожу,
Среди старушек и калек.

А он (к тому ж водитель - ас)
Чуть взором поведёт окрест - 
И сразу ладаном обдаст,
Как будто молнией с небес.

И, тихо опустив персты
На плешь мятежную мою,
Шепнёт: — Мечты мои чисты,
Как будто голуби в раю.

И глянет в синий небосвод,
Где облачко плывёт вдали,
И будто в высоту уйдёт,
Не отрываясь от земли...