Рассказы Глава 8

 Глава 8.  О том, как Бони подрался с котом и  как Бантик с Бони сдружился потом.


 Машина мчалась по ночному шоссе к югу. Во всем, что их окружало, чувствовалось приближенность к морю. И в растительности, и в каком-то особом состоянии воздуха, и даже небо, усеянное мириадами звезд, подтверждало путникам, что цель их путешествия близка, совсем рядом.

Машинист сидел за рулем. Филя рядом с ним. Остальные на заднем сиденье, и в том, как они сидели, как крутили головой, пытаясь по еле уловимым признакам определить близость моря, было видно, что они очень довольны собой, своей мечтой и ее осуществлением.

- А вот и море, - тихо проговорил машинист, и все сразу увидели, как блестит в лунно-звездном свете широкая гладь моря. - Стоп машина, приехали, - сказал он сам себе и тихо остановил машину у обочины шоссе.
- Поздравляю вас с окончанием дорожного путешествия. Вот оно море, бежим к нему, а кто смел, тот и искупаться может.
Все выскочили из машины и, перегоняя друг друга, побежали радостные и немного усталые от проделанного пути к морю, к своей мечте.

- Все в воду, - крикнул Филя и первым окунулся в еще холодную толщу морской воды, которая, неожиданно для него внезапно набежавшей волной, выплеснула его и Тобика обратно на берег. Всем это понравилось, и они раз за разом кидались в воду, и раз за разом она выбрасывала их на берег, окутывая морской пеной шею и грудь.

Машинист, пригасив фары, аккуратно съехал с дороги и рядом развернул новую туристскую палатку. Приготовив место для ночлега, он крикнул щенкам, чтобы они возвращались в машину обсушиться и решить, что делать дальше каждому из них и всем вместе.

-Здесь отличное место, и мы можем 2-3 дня прожить безвыездно отсюда, купаясь и совершая прогулки по берегу моря. Потом же мне надо будет возвратиться к своему тепловозу и вернуть, взятый на прокат, автомобиль, его хозяину. А вы можете остаться здесь или подыскать другое место и другого хозяина. Вместе с ним отправитесь в новое путешествие или вернетесь домой.
Всё это машинист говорил ровным спокойным голосом, но в самой интонации сказанного чуткое ухо дружков улавливало горестные нотки и нежелание машиниста расставаться с ними.

-Мы дождемся здесь вас. Мы будем ждать вашего приезда на тепловозе и встретим вас на станции, - уточнил Филя, - и тогда вместе будем решать, что делать  дальше. - Всегда можно найти выход из самой неприятной ситуации, - добавил он и улёгся на бок так, чтобы постоянно видеть море, как будто с этой минуты он стал его постоянным и надёжным хранителем.

-Правильно, - подтвердил сказанное Филей Бонечка. - Вот у меня, на что была трудная обстановка, и то всё решилось самым наилучшим образом.

 -И у меня тоже, - тихо прозвучал голос Тяпки, - а сейчас давайте крепко выспимся, чтобы с утра быть в форме и готовыми к новым приключениям, потому что я их всегда заранее предчувствую.

-Рота, отбой! - Прозвенел весёлый голосок Тобика, и все дружно завалились на бок, стараясь, как можно теснее прижаться друг к другу, и согреваясь взаимным теплом.

Так прошла их первая ночь у моря. А ранним утром их взору открылась удивительная по красоте картина. Как только первые нежные лучи солнца выглянули из-за каменистых гор, они окрасили море в многоцветие радужных красок, переливы которых не найти ни на одной картине самых знаменитых художников. Голубая гладь неба  сливалась с синевой моря плавно, открывая взору красоты морского дна, жизнь его обитателей. Густая синева то пятнила  тёмно-чёрными окнами, то переливалась в оранжевый или серебристый оттенок, и вся эта гармония красок влекла к себе вновь и вновь, вызывая чувство радости, восхищения и удовольствия, как целого нераздельного состояния, в котором даже краткое пребывание порождает прилив энергии и активной деятельности. Наши друзья и пребывали в этом состоянии, и оно влекло их к новым подвигам и приключениям.

-Давайте к вечеру поедем в город, - предложил Бони, - и посмотрим, чем он красив и знаменит, побродим по его паркам и бульварам, побываем там, где отдыхают и веселятся его жители и гости.

-А на следующий день отправимся на морскую прогулку, на теплоходе, - добавил Тяпка.

-И излазим все окружающие нас горы, - предложил Тобик, который ещё тогда на станции с интересом рассматривал журнальные снимки об альпинистах.

-Всё принимается, - подвёл, как всегда, итог Филя, - а теперь купаться и отдыхать на солнечном берегу. - И все побежали к морю.

-Устроим заплыв на 100 метров вольным стилем, - сказал Филя и громко скомандовал: "На старт! Внимание..."

-А где старт и где финиш? - задал вопрос Тобик, любящий во всем точность.

-Старт там, где я стою, а финиш - там, - и Филя начал отсчёт стометровки вдоль берега. Завершив сотый прыжок, он поднял лапу и подал команду - "Марш!"

Бони и Тяпка соревновались друг с другом в скорости плавания и так увлеклись борьбой, что ничего не замечали вокруг. Тобик же, понимая, что в плавании он уступает своим друзьям, не торопился и время от времени посматривал в сторону моря, безграничная гладь которого увлекала и пугала его одновременно. Он то и заметил, что с морем что-то внезапно произошло, и на них издали катится страшная в своей огромности волна.

Еще не понимая, какую опасность она представляет для них, он в этой огромности почувствовал скрытую в ней угрозу и крикнул увлекшимся борьбой друзьям: «Скорей на берег!"- и сам повернул к берегу, работая лапами изо всех своих собачьих сил. Тяпка и Бони в этом крике Тобика тоже почувствовали угрозу моря и, не раздумывая и не переспрашивая его, зачем и почему надо плыть к берегу, повернули к нему. К ним бежал и Филя, тоже увидевший громаду морской волны, которая накатывалась так стремительно, что он не на шутку испугался за своих друзей. Увидев, что все трое  достигли кромки берега, а огромная волна уже почти догоняла их, он резко повернул и помчался вглубь, увлекая за собой друзей. Те, оглянувшись на мгновение, так устрашились ее раскатистой силе, что не отряхиваясь, как обычно от воды, бросились со всех ног за Филей. И очень вовремя. Волна достигла берега и, не снижая скорости наката, помчалась за ними с оглушительным грохотом, увлекая за собой прибрежные камни, песок и неведомо откуда взявшиеся обломки деревьев, весла лодок, надувные матрасы и предметы пляжного оборудования. Волна шла буквально стеной, но по мере удаления от кромки берега, опадала и затухала в стремительности  своего набега. Поэтому, когда она достигла убегавших щенят, её ударно-смывающая сила ослабла. И она лишь омыла кипящей пеной наших друзей, но и этого было достаточно, чтобы Тяпка свалился от неё и еле-еле удержался, когда волна стала откатываться назад обратно в своё морское ложе, также жадно унося с собой всё, что попалось ей на её пути. Уже выбравшись на безопасное место, они со страхом и восторгом всё смотрели и смотрели на море, огромные волны которого одна за другой по-прежнему обрушивались на  берег и всё сметали на своём пути и казалось нет силы, способной противостоять этому их натиску.

-Какая страшная красота, - сказал Бони. - Если бы я был поэтом, то сочинил бы целую поэму о штормовом море и в ней были бы такие строки:

,,Казалось, море наизнанку хотело вывернуть себя.
И бросило на берег волны, всё сокрушая и кружа».

-А я бы нарисовал картину "Штормовое море", - сказал Тобик, - и в ней изобразил, как море выбрасывает на острые скалы плот, на котором находимся мы и машинист, а Филя пытается перекричать рёв волн, отдавая команды, быть может последние, перед тем, как плот врежется в скалу.

-А я бы написал музыку о шторме, и в ней звучали бы мотивы борьбы жизни со стихией природы, и как силы жизни побеждают натиск морской пучины, - сказал Тяпка, который, казалось, весь ушёл в музыку своих слов.

-Всё, что вы сказали просто замечательно, - откликнулся им Филя. - Стихия  так и поступает: "Всё сокрушая и кружа". Даже мы, когда играли в футбол, поступали так. Сокрушали оборону противника, кружили так, что он не мог разобраться, где мы осуществим прорыв к воротам.

-У них даже голова закружилась от наших кружев, - весело подхватил мысль Фили Бонечка.

-Но, не только сокрушая, но и создавая при этом нечто новое, зрелищное, интересное, увлекательное, - сказал Тобик. - Мы показали настоящий футбол, такой, каким он должен быть для тех, кто играет и для тех, кто смотрит их игру, то есть для болельщиков.

-Очень верно сказано,- добавил Тяпка, - а ещё должны быть в игре азарт и желание победить, настоящая футбольная страсть.

-Значит и мы в дальнейшем должны стремиться к поступкам и приключениям, в которых бы создавали что-то новое, во всех отношениях интересное и полезное, - закончил свою мысль Филя и, немного подумав, продолжил, - а теперь сушиться и готовиться к поездке в город. Всё по нашему плану. И машиниста позовём с собой.


К 6 часам вечера машинист и его друзья привели себя в порядок, так что не стыдно было показаться в самом людном месте модного приморского города. Машинист сел за руль "Жигулей", и дружная компания направилась в город, чтобы хорошо отдохнуть и повеселиться среди шумной суеты и радушной  атмосферы города-курорта.

Весенне-летний сезон для отдыхающих только начинался, но афиши и рекламы были уже полны зазывной информацией, приглашающей их  посетить и рестораны, и кинотеатры, и зрелищные мероприятия в парках и на открытых эстрадах, салоны живописи, вернисажи, ярмарки с балаганами и цирком, передвижной зоопарк и аттракционы в городском парке.

У наших друзей "глаза разбежались" от такого количества ярко-красочных приглашений. Всё им было в новизну, интересно и очень хотелось побывать всюду, особенно, если на зрелищное мероприятие разрешалось проходить с четвероногими  спутниками. По общему согласию было решено вначале покататься на "Колесе обозрения". Из его кабин, поднимавшихся высоко над городом, открывалась широкая панорама гор, порта и моря, которые, как бы сливаясь в одно целое, представлялись вечером, как широкая бурлящая кострами огней река, вливающаяся в какую-то черную бездну, в которой эти огни исчезали, поглощаемые её безграничностью и пугающей пустотой. В этой бездонности неба и моря лишь изредка можно было увидеть медленно двигающиеся огоньки, будто выплывшие из глубин бездны и робко пытающиеся пристать к какой-либо тверди. Многие из них, не справившись с притяжением бездны, вновь поглощались ею и навсегда исчезали из нашего мира. И это так взволновало наших путешественников, что они долго молчали после высадки из кабины обозрения и лишь в их глазах, горевших зеленым фосфорическим светом, отражалось изумление увиденным.

- Теперь куда пойдем,- спросил машинист, уловив в настроении своих спутников лирический настрой и спокойную задумчивость, когда переживаемое впечатление не выплескивается наружу, а молча и долго осмысливается без каких-либо эмоциональных высказываний.

- Давайте просто побродим по набережной города и его паркам, а затем поедем к себе и посидим возле ночного моря, послушаем, как шумят и плещут его волны, о чем они говорят и какие тайны в них скрыты от тех, кто не может понять смысл их волновой речи, а нам быть может откроются,- предложил мечтательный Тобик.

-Хорошо, я согласен, - сказал Бони, а Тяпка утвердительно махнул хвостом в знак согласия с ними.

Через полчаса прогулки, когда впечатление от увиденной панорамы гор, города и моря стало стираться новыми живыми картинами шума и суеты набережной, сверкающей разноцветными огнями, с громко звучащей музыкой, наполненной запахом душистых весенних цветов, весёлыми и оживлёнными лицами гуляющих, их внимание привлекло необычное объявление в рекламном исполнении, которое извещало, что в небольшом приморском ресторанчике выступают музыканты-котята  \гитара, труба, ударник \  и пианист, их художественный руководитель.

-О, как интересно! - воскликнул Тяпка, прочитав это объявление. - Не желаете ли познакомиться с талантливыми представителями мяукивающего, о простите, музицирующего племени.

-Действительно, это должно быть замечательно. Интересно бы посмотреть на исполнителей и послушать их музыку,- сказал Тобик и тут же перешёл на походку, изображающую поющего и танцующего артиста. Ему стал подражать Бонечка, а вслед за ним и Тяпка пустился исполнять какой-то замысловатый танец диких индейцев с такой мимикой и страстью, что гуляющие прохожие стали восторженно ему аплодировать.

-Ну что ж, предложение Тяпки принимается единогласно, - объявил Филя и повёл свою команду в приморский ресторан, яркие огни которого и доносившаяся из него музыка безошибочно указывали его местоположение рядом с приморским парком.

Возле ресторана они остановились и по предложению машиниста стали приводить себя в порядок, тщательно приглаживая в своей меховой одежде каждую шерстинку. Осмотрев своих спутников и найдя,  что они выглядят вполне респектабельно для посещения ночного ресторана, машинист подошёл к входной двери. В это время на эстрадной площадке ресторана под громкие аплодисменты отдыхающих выступали котята-музыканты. Их руководитель, дождавшись, когда смолкнут особо шумные приветствия, объявил:
"Леди и джентльмены, сейчас мы исполним свой коронный номер, который без лишнего хвастовства с моей стороны можно назвать лучшим номером сезона. Это, ставшая знаменитой на всём приморье, песня "Мяу, мяу, мы котята". Ваши аплодисменты!"

Вся ресторанная публика при этом объявлении, отложив в сторону вилки и рюмки, встала из-за столиков и начала громко аплодировать, а на сцену полетели букеты цветов, так как эту песню действительно знало всё приморье, а город-курорт гордился тем, что она впервые прозвучала здесь и с первого же исполнения стала всеобщей любимицей. Её мотив можно было услышать повсюду. Она звучала и в общественном транспорте, из окон гостинец и частных домов, с теплоходов, на эстрадных и танцевальных площадках, в радиопередачах.  Её распевали и дети, и взрослые. Это была весёлая, зубоскальная и чуть-чуть хвастливая песня, своей напевной незамысловатостью увлекавшая её исполнителей и слушателей. Но, как известно, ничто не бывает столь печально-смешным, как излишне неумеренное хвастовство. Как только смолкли приветственные аплодисменты, котята-музыканты, воодушевлённые своим успешным выступлением на эстраде и вниманием публики, заиграли, а гитарист Бантик запел коронную песню группы.


 "Мяу, мяу, мы котята,
 Очень славные ребята.
 Из тигриной мы породы
 И не выйдем мы из моды.
 Нет на свете нас милей,
 Беззаботнее, умней.
 Мяу, мяу, мы котята
Любим петь и поплясать,
Ночь проводим мы на крыше,
Днем под солнцем любим спать.
Жизнь собачью не ведём,
Вволю спим и вволю пьём".

 
Музыканты пели и играли с таким азартом, что не заметили, как в зал вошли новые посетители - наши четвероногие друзья. Машинист, увидев с какой увлеченностью выступают на сцене котята, а их слушатели не сидят, а стоят с поднятыми вверх бокалами и подпевают котятам, сделал знак рукой своим спутникам, чтобы они остановились и своим появлением в зале не смутили котят, не нарушили всеобщую увлечённость зала песней.

А Бантик пел:

"Мяу, мяу, мы котята,
 Развеселые ребята.
 Нет забавней нас на свете
Даже взрослые, как дети,
Любят с нами поиграть,
Посмеяться, поласкать".


Филя, Бони, Тяпка и Тобик впервые в своей жизни попали в ресторан и были очень удивлены, восхищены, потрясены всей обстановкой зала и тем уютом, который буквально окутывал своей теплотой и мягким светом каждого вошедшего в зал. Поэтому они не сразу обратили внимание на артистов, поющих с эстрады, а внимательно оглядывали зал и его посетителей. Наконец, Тяпка толкнул в бок Тобика и тихо сказал ему: "Посмотри на этих красавцев, как они изгибаются на сцене и какие ловкие выписывают "кренделя", играя на инструментах".

-А как поёт этот гитарист, - шепнул Бонечка, - прямо загляденье! - И все стали внимательно слушать котят, исполнителей песни, которые действительно играли и пели красиво и вдохновенно. Бантик пел:




"Мяу, мяу, мы котята
В наших лапах целый мир    
В кошки-мышки поиграем,    
А потом устроим пир.             
Поиграйте вместе с нами       
Убедитесь в этом сами.          
Мяу, мяу, мы котята
Очень смелые ребята
  Никого мы не боимся
И свободою гордимся
И всегда куда пойдём
Гордо голову несём
Мяу,мяу, мы котята
У нас хищные глаза
Тот , кто их не замечает
Погибает навсегда ".


Песня постепенно стала увлекать и щенков. Филя даже не удержался, чтобы не хлопнуть хвостом по блестящему паркету, потому что, не смотря на свой строгий вид и озабоченность поведением своих друзей, он втайне от них любил послушать весёлую музыку. Тяпка же сразу уловил хвастливость слов песни и тихо заметил: "Ой, какие хвастуны, посмотреть со стороны вас хотел бы один раз в драке с Филей..."

И тут, когда Бантик заканчивал свою песню словами:

"Мяу, мяу, мы котята,             
Развесёлые ребята,
Очень смелые ребята,
Очень славные ребята.
Все дворовые собаки
Нас обходят стороной,
Чтоб без боя и без драки
Целыми прийти домой», то

он внезапно для себя увидел в дверях зала сверкающие гневом глаза наших друзей.

 Не только Тяпка, но даже Бонечка, даже Филя не могли спокойно слушать это несправедливое к ним оскорбление их собачьей гордости. Они еле сдерживали рычание и свой гнев, рвавшийся наружу. Такая вот ситуация! Закончи Бантик свою песню весело и беззаботно, они простили бы ему эту наглость и, сменив гнев на милость, даже стали бы аплодировать котятам за их блестящее музыкальное исполнение песни. Но у Бантика на последней строке куплета при виде четырёх здоровых собак сорвался голос. Он буквально поперхнулся последней фразой, а его друзья, тоже увидев собак, сфальшивили  и вместо того, чтобы с примеряющей улыбкой закончить на "бис" свою песню, вдруг все разом попятились назад. Это их движение, чуть не побег со сцены, сорвал с места наших друзей.

Никогда раньше ресторан не знал, не видел такой кутерьмы, такого завала столов и стульев, тел посетителей и официантов, сверкания бриллиантовым блеском осколков разбитой посуды, бурлящих потоков проливаемых напитков по размазанной на паркете пище. Всё перемешалось, всё слилось в одно невообразимое месиво, которое под воздействием неведомой силы перекатывалось по залу в хаотическом беспорядке, издавая вопли, стоны, крики о помощи, принимая невообразимые глазу формы и  размеры.

А началось с того, что Бантик, видя метнувшуюся к нему фигуру Бонечки, в отчаянном прыжке сам метнулся к хрустальной люстре и повис на её сверкающих  ярким блеском кристаллических нитях. Люстра от его толчка и резких, порывистых движений Бантика, пытавшегося вскарабкаться по ней под самый потолок, размашисто качнулась и, сорвавшись с крюка, рухнула на столик, за которым сидели бритоголовый, худой и высокий как жердь господин и его пышнотелая в три обхвата супруга. Под тяжестью её тела столик лопнул пополам, и его полированные половинки захлопнулись, как створки люка, над головой худосочного господина. Он даже не успел вскрикнуть, так как его рот, глаза и нос оказались втиснутыми в широкое блюдо с овощным салатом, а по бритой голове в это же блюдо текла минеральная вода, смешанная с красным вином.

Его супруга, увлекаемая тяжестью люстры, провалилась в раздавленное ею мягкое кресло, под которое, спасаясь от Бонечки, успел нырнуть Бантик. Придавленный её мощным телом, он, задыхаясь, подумал, что это конец. Сделав, невероятное усилие, он перевернулся и вцепился острыми зубами в жирную ягодицу толстухи. Барыня  дико закричала и выпрыгнула из кресла-ямы, как выскакивает пробка из бутылки с шампанским вином. Взлетев вверх, она тут же рухнула на поваленный соседний столик, складывая его ножки словно это не стул, а кровать-раскладушка.

На перевёрнутой крышке стола она заскользила по размазанной по полу пище, как по зеркальному льду, сбивая на своём пути  посетителей и официантов, ошалевших от неожиданного нападения собак. И этот клубок кричащих и извивающихся тел крушил всё то, что ещё стояло в зале. Поверх же поваленной мебели и скользящих, встающих и вновь падающих посетителей, словно по воздуху птицы, носились Филя, Бонечка, Тяпка и Тобик за метущимися по залу, оконным шторам и эстрадному занавесу, котятами: Бантиком, Фантиком и Чернышом. Эта погоня, возможно, продолжалась бы до бесконечности, до полного изнеможения преследуемых и преследователей, если бы не шеф-повар, который, уснув у горячей плиты, обжёг нос о сковородку с горячими блинами. Спеша подать на стол заказ, он направился в зал и, открыв дверь, был тотчас же сбит "взбешённым столом". Падая назад, он успел захлопнуть ногой дверь. Очнувшись, он  бросился к телефону вызывать  милицию.

В милиции, уточнив адрес ресторана и характер происшествия, решили послать туда сверх милицейского наряда ещё и пожарную команду. Она то и навела порядок в бушующем как вулкан ресторане. Мощные потоки воды из шлангов пожарных, обрушившиеся в зал через выбитые окна, начисто вымыли из зала всех, кто там находился.

На следующий день по всему городу-курорту были сняты отовсюду афиши с рекламным объявлением о гастролях котят-музыкантов, а на входной двери ресторана появилась невыразительная табличка: "Просим извинить. Ресторан закрыт по техническим причинам». Но город уже знал все или почти все о происшедшем в ресторане событии. И это событие шумно обсуждалось, как и песня, во всех общественных местах, разделяя жителей города-курорта и отдыхающих в нем на два враждующих лагеря: сторонников котят и сторонников собак. Местное общество» Друзья всех животных" заняло нейтральную позицию. Оно дало серию статей в местной печати о природе агрессивности собак и о миролюбии домашних кошек. В местном "Доме  творчества" читались лекции по этой тематике, а в кинозалах начали демонстрировать фильмы: "Белый клык", "Черное ухо", "Тигриный выводок". В школах стали устраивать экскурсии в местный зоопарк, где детям показывали диафильм "Звери в клетках".

Ресторанное событие неожиданно приобрело общегородской характер, а местное руководство предложило городам-соседям перенять их опыт в проведении всех этих мероприятий.

Однако, как по слухам стало известно горожанам, в соседнем курортном местечке были отмечены случаи отстрела диких собак и кошек. На это общество "Друзья животных" тотчас потребовало в категоричной форме провести тщательное расследование случаев отстрела животных и виновных привлечь к ответственности. В созданную по этому поводу комиссию были приглашены в качестве независимых экспертов отдыхающие на курорте члены международной организации по охране и защите животных. К всеобщей радости любителей собак и кошек слухи об отстреле животных не подтвердились, но зато были выявлены случаи браконьерства в близлежащем заповеднике.

 Что же до наших героев, то в этот же злополучный вечер они неожиданно встретились в приморской гостинице, куда, ввиду позднего времени, машинист и его друзья отправились переночевать и хорошенько отдохнуть перед отправкой в очередное путешествие. Увидев друг друга в фойе гостиницы, машинист и пианист так заразительно стали смеяться, что их настроение весёлости тотчас передалось котятам и щенкам. И они, обняв лапами друг друга, тут же решили заключить мир за общим столом в ресторане гостиницы, что и было немедленно сделано к общему удовольствию.