Двоемирие
Англы спят, многие полчища,
свет в их глазах.
Талиесин, валлийский бард VI в.
I
Серый берег.
Снег, сыплющий над морем,
неспешно, тихо и тяжело.
– Не тепло.
...Сумерки, лес и вода.
Серое слово "всегда".
Старое слово "беда".
Зарево тленных страниц.
Марево бледных зарниц.
Кружево пленных ресниц.
Низко летят облака.
Ты говоришь мне: "Пока!"
Серой стеною – века.
Сумерки, лес и вода.
Всходит чужая звезда.
Нету тебя – навсегда.
...Проявляя несотворённое,
глядя в лунный сновидческий день,
забывая заговорённое,
ту, из будущего,
твою тень.
...Серый берег.
И ледяные, стальные
гребни волн.
– Не волны, нет! –
Манавидана кони,
с бешенством грызущие утесы.
...И снег, и снова снег, и сны
о том, что было
и чего уже не будет
во временах давно прошедших,
смутных, не наставших.
Неласков солнца лик.
Всё сумрачнее море.
И белые лучи
насквозь пронзают
гриву облаков,
и свет стоит
в глазах непогребённых англов,
на поле битвы спящих.
Их снежный саван
вновь и вновь срывает ветер.
...И снег, и снова снег, и сны...
И – тают, тают
в низком небе крики чаек,
и волны разбиваются о камень.
II
Здесь тоже холодно.
Пожалуй, слишком холодно –
зимой.
А летом – сушь.
И моря нет. Совсем.
Континентальный, в общем, климат.
Срединная земля
раскинулась во весь свой плоский рост.
Здесь даже облака –
не те.
Конфигурация небес
дана с поправкою на евразийскую идею
и напрочь отрицает атлантизм.
Архитектура тоже,
прямо скажем, не та.
К тому же, как водится,
всё главное уже давно снесли.
...Дырявый воздух полон испарений
расплавленной пластмассы.
Кругом стоит
один большой мелкооптовый рынок.
Народ
безмолвствует,
глядит светло
и пиво пьёт.
...Лишь ночью этот город
на краткий миг
становится моим.
Тогда, в случайной, ненадёжной тишине,
сквозь полутьму – там, вдалеке –
я снова вижу
Серый берег.
2000
Свидетельство о публикации №109050100234
Трава голубая под нами лежит.
И пена стекает с оскаленных морд,
и старый шотландский клинок дребезжит.
Куда ж мы помчимся? Твой предок убит.
И сладкую кровь проглотила земля,
и солнце и звёзды не сходят с орбит,
убийцы пируют в дворце короля.
Я вижу твой взгляд – затуманенный взор,
и кровь приливает, бурля и стуча.
И надо бы мчаться, смывая позор,
сжимая плотней рукоятку меча.
Такое нельзя ни простить ни стерпеть.
Куда ты уходишь дорогой лесной?
Уходишь играть на волынке и петь,
что пьяный король вытворяет с тобой?
И ты говоришь, что отымется честь
от тех, кто сегодня пирует в ночи.
Что более, чем вековечная, месть
прольёт на убийцу стальные лучи.
Не знаю, мой маленький, прав ты, не прав.
О как хорошо бы – кроваво и раз!
Но лес и огромное гульбище трав
заучат навеки твой скорбный рассказ.
И будет трава, проклиная, шуметь,
и пчёлы летя, собираючи мёд,
и эти деревья – не смогут не петь.
И это убийцу три раза убьёт.
Три раза, три тысячи – каждый денёк,
когда тот, кто гэльским владеет пока,
с твоими словами присядет в тенёк -
убийцу по-новой сразит не рука.
И будет разить – от ручья и до звёзд,
покуда ручей шелестит в тишине,
и птицы поют – вылетая из гнёзд,
и капли дождя – на колючей стерне.
Владислав Пеньков (умер в 2020)
Владимир Алисов 14.07.2025 02:02 Заявить о нарушении