Моряна-моряница

Потому, что нет рубрики "Сказки"
Отрывок из книги "Сказки про Вику" отправляю в "Стихи для детей"
ВМОРЯНА-МОРЯНИЦА
Есть на земле место, где сливаются три моря. Одно манит прозрачной глубиной и легкими облаками, обычно люди называют его небом. Другое - взаправдашнее море - соленое, с тяжелыми белопенными волнами, а третье - бескрайняя степь с перламутровыми ковылями да седыми травами.  Вот  в этом краю и довелось мне услышать такую историю...

Давно это было.  Жили тогда в одном селе на Полтавщине муж с женой - казаки вольные, никому неподвластные. И дал им бог двух дочерей-раскрасавиц. Старшая - Оксана, стройная, гибкая, высокая.  Очи синие, коса пшеничная. Как глянет на какого-нибудь парубка - погиб козак ни за что.  Другая - Мария, в мать пошла. Глаза быстрые, темные, как вишни. Косы вороньего крыла. Улыбнется - будто солнышко из-за тучи выйдет.  И был у девушек младший брат Василько. Хозяин подрастал - и коня запрячь, и коров выпасать, и пахать отцу помогал. Словом, радовали дети стариков. Сколько парубков по сестрам сохло - не счесть. А только было все это занятием пустым, потому что просватаны были сестры за бравых козаков : старшая была невестой Степана - хорунжего, а младшая была обещана в жены Ивану.
Как идет по селу Степан - дивятся односельчане - до чего ж могучий козак. - Кулаки пудовые,  росту высокого, а в пшеничных усах улыбка играет добрая, сердечная. Под стать был ему и Иван. Хоть и ростом пониже, а вьюнкий, ловкий, глаз быстрый, брови соболиные. А пересмешник - не дай боже! Как услышит кто на селе, что смеются люди или бандура играет - то точно Иван. Артист был первостатейный, да! Готовились в селе по осени две свадьбы сыграть, да, как говорится, человек предполагает, а господь располагает.
Поехали козаки-женихи в Переяслав - Хмельницкий по какому-то общинному делу, а тут янычары турецкие, напали на село поздним вечером, как саранча поганая. Хаты все пожгли, стариков саблями посекли, а девушек молодых да детей малых в полон угнали. Под утро возвращается Василько домой из ночного, глядит, а над селом черный дым поднимается - что ни дом, то пожарище, а на улицах народ  порубанный. Добежал Василько до родной хаты, а там батько распятый на воротах, а под вишнею - мать, еще живая стонет. Кинулся к ней парнишка, она и говорит:
- Принеси мне, сынку, воды из криницы да маков красных, что в огороде, только поскорее, а то жить мне на свете осталось недолго.
Мотнулся мальчишка и уже несет жбан воды криничной, да маков охапку. И говорит ему мать:
- Сыночку мой единственный! Угнали в полон проклятые янычары сестер твоих, красунь наших. Седлай коня и скачи в Переяслав за хлопцами- козаками и расскажи им все. Пусть отомстят поганым за поругание. А чтоб не достались сестры твои никому, зачарую я их, заворожу лютым ворогам на погибель! От прабабки знаю чародейство одно старинное. Им в давние времена детей от беды спасали.
Сказала  так и заплакала, а потом утерла слезы горькие, положила маки алые в жбан, наклонилась над ним и зашептала:
- Маки огняные, цветики жгучие, и ты вода студеная, водица криничная! Как маков цвет жжет очи карие, так пусть огонь пожжет того, кто к дочерям моим прикоснется, а ясочки мои в огонь оборотятся! Как ты водица студеная, сердце льдом холодишь, так стань же погибелью для того, кто к дочерям моим прикоснется, а голубоньки мои пусть водою оборотятся! Быть тому так неизменно и вовеки веков!
И упала замертво. Седлает Василько коня, а сам слезы утирает. Понес его быстрый конь, только стук копыт, да пыль за спиной. Добрался хлопец до Переяслава, нашел там Степана с  Иваном и  все рассказал им. Закручинились парубки, загоревали - вместо свадеб горе пришло. И кликнули они клич среди козаков:
-  Гей, козацтво удалое!  Святыни наши поруганы, отцы матери посечены, жены, невесты да сестры в полон уведены! Неужели стерпим, неужели не отомстим за содеянное!
И стало собираться войско козачье. Кто с Степаном , те на быстрых конях, а кто с Иваном - чайки козацкие ладнают , весла смолят, да паруса запасают. Открылось тут козакам чудо великое и диво дивное. Идет конница по степи, а перед ней маки алые, словно капли огня во зеленой траве, живой дорожкой бегут, коням путь указывают.
- Серденько мое, Оксана, свои меточки для нас оставляет - думает Степан.
Чайки козацкие стрелой летят по Днепру, а козаки еще и веслами их подгоняют. И снова чудо случилось: впереди чайки появлялись белоснежные цветы, а как только поравняется с ними чайка - пропадают.
- То мне Марусенька моя знак подает, -  догадался Иван.
Через три дня и три ночи добрались козаки до места, которое турки называли “Кызы кермен”, что означает девичья крепость. Сюда с Черного моря поднимались турецкие фелуки за живым товаром.
Меж тем, томились девушки в темнице. Особая это была тюрьма. Еды давали вволю, отобрали свою одежду и велели надеть одеяния поганские. К каждой из девиц приставили по три служанки, да по десятку янычар.
Переоделся чернявый Иван в одежду турецкую, обрил голову наголо, сверху феску красную приладил и пошел в крепость разузнать, что да как. И услышал он весть страшную - решено доставить обеих сестриц в гарем самого султана. Велено было стеречь их пуще зеницы ока. Но хитрый Иван нарядился водоносом, идет по городу и кричит:
- Девицам-красавицам вода чудесная, вода живая. Кто ею умоется - век не стареет! Решайтесь, красавицы, недорого возьму, решайтесь, милые, - живой воды кому!
А сам соколиным оком все примечает: где палаты наместника, в какой стороне полонянок держат, где пристань с фелуками. И увидел он, как из окошка под самой крышей высокой башни тонкая девичья рука голубую шелковую ленточку бросила, а к ленточке что-то пристегнуто. Козак ловко поймал кусочек голубого шелка, а на нем сережка яхонтовая, Иваном невесте Марусеньке дареная!  А еще и монетка серебряная от мониста. Смекнул Иван, что и другая красавица здесь, Оксана. Обрадовался парень, что суженую свою и сестрицу ее нашел, еще громче закричал:
- А кто сегодня живой воды не испил, тому завтра в то же время принесу. Ну-ка почтенные хозяева, раскошеливайтесь: завтра для девиц- красавиц принесу перстеньки и сережки, мониста и ленты, благовония и сурьму для бровей и ресниц.
На другой день подошла к Ивану верная служанка и на словах шепнула, что повезут красавиц в Истамбул сегодняшней ночью. Быстрее птицы вернулся Иван в лагерь козаков, которые выдавали себя за торговцев солью. И решено было догнать турецкое судно, чтобы освободить девчат.
Ночью, словно тени, бесшумно скользили козацкие чайки вслед за турецкой фелукой, а к рассвету вышли в гирло Днепра и свернули в ближайшую протоку.  Летят по протоке козацкие чайки стрелой, быстрее птицы летучей, быстрее вод  текучих. Пот струится по засмаглым спинам: веслом махать - труд нелегкий. Как на первой чайке Иван, суженый Марии да братик ее Василько, а на другой - Степан, Оксанин нареченный. В лимане безбрежном легко потерять все из виду. Подумали Иван со Степаном, что прежде турки в Крым пойдут и стали фелуку поджидать у пологого, заросшего плавнями, левого берега.
Чувствовали девушки, что спешат к ним на помощь, думали-гадали, как дать знать о себе и решили  зажечь на фелуке огонь. А как? И стали девчата кричать - звать янычар, мол к самому паше у них дело. Идти к нему вызвалась Оксана. Привели ее к паше - сразу как светлее стало. Глядит турок и наглядеться никак не может - до чего хороша. Коса золотом сияет, а в глазах море синее да небо голубое. И шепчет ему на ухо верный аскер его:
- Возьми ее себе, а мы скажем, что погибла светлокосая от лихорадки. Много их мрет с голоду и от болезней, а ты вдоволь натешишься.
Паша встал, облизнулся, как гиена алчная, подошел к девушке и ладонью приподнял девичий подбородок. И вдруг на том месте, где стояла Оксана, вырос столб огня, поглотивший и девушку, и пашу, и его верного аскера. А через минуту на фелуке вспыхнул настоящий факел.
Взбунтовалось тут море Черное. Поднялись волны высокие, задули ветры холодные. Увидели козаки, как по волнам несется столб огня и поспешили к нему. Ветер рвет паруса, весла ломает, а чайки все равно стремятся к фелуке.
Первым на турецкий корабль взобрался Степан и пошел крушить все направо и налево. Какую дверь ни откроет - нет ясноглазой Оксаны нигде. А огонь тем временем добрался до трюмов, до того места, где содержались невольники.
Ужас вселился в души полонянок, когда рухнула горящая дверь. Стоящий на часах янычар замахнулся кривой саблей на обезумевших девушек. Но тут вперед  выбежала Маруся:
- А ну, геть, отсюда! - крикнула она.
Янычар размахнулся и рубанул саблей, но глаза Марии вспыхнули яркими искрами, и со всех сторон хлынула вода...
... Много дней бушевало море, а когда успокоилось, ничего не осталось ни от той фелуки, ни от козацких чаек. Бесследно исчезли козаки Иван со Степаном, пропали и их возлюбленные...
Только вдруг объявилась в причерноморских степях Зоря-Багряница. Люди говорили, что странная это была Зоря. Если розовая занимается - быть дню хорошему, теплому, а если багряная - задуют суховеи. И еще диво - стала у турецких янычар гореть степь под ногами. Моряки же заговорили о Моряне-Морянице, что людей с погибающих кораблей спасает
...А тогда, наутро после бури вдруг над морем возник голос:
- Зоря-Огняница, родная сестрица! Услышь меня!  Подняла я со дна морского братца нашего Василька! Ему  жить - новый род родить..
Стал слышен и ответ:
- Ой, милая сестрица, Моряна-Моряница! Слышу тебя и лечу тебе навстречу!
...И поднялась со дна морского волна, вынесла с самому берегу  мальчишеское тело. А теплый ветер бережно поднял его и перенес на высокий, крутой берег морской, уложил на травы шелковые, укрыл цветами душистыми. Потом же ветер свернулся в тугой жгут, и вышла, из него дева прекрасная, покачала головой. Откуда ни возьмись, появилась рядом колесница, словно из ветра сотканная. Запрягла дева ветровую колесницу и отправилась на ней в ближайшее село. Там нашла дитя, девочку  лет 10,  наслала на нее сон про то, что суженый девочки спит под цветочным покрывалом на морском берегу. Собрала малышка утром узелок с едой, взяла воды в куманец и поклонилась отцу-матери:
- Вещий сон увидела я, мамо и тату!  Если исполню что велено - жить нам всем в счастье.
Сказала так и пошла. Идет под солнцем пекучим да ветром палючим, а воды из куманца не трогает, ноги босые поранила, устала, но идет, не останавливается. Так и дошла до места, где спал Василько...
С тех пор и появились в причерноморских степях села Васильевка, Мариинка, Степановка,  Багряное.
Говорят, что Моряна и до сих пор людей спасает. Когда война была, наша лодка на грунт легла, а всплыть - никак. Пришлось через торпедные аппараты  наверх выбираться. Посреди моря какие шансы на спасение? - Никаких. Так вот, выныривают моряки, а в кабельтове - катерок. Такой чистенький, новенький, будто с завода. Матросы до него добрались, а там на штурвале женщина стоит - сама молодая, косы черные, блестят, будто мокрые. Потом все пропало, очнулись моряки  на берегу, а катерка и следов не видать, только коса отмели тянется длинная. Старики говорили, сроду тут косы не бывало.
...Только говорят бывает, что находит на Моряну-Моряницу смертная тоска по любимому. И крушит она тогда все в море: словно щепки бросает корабли с волны на волну, затягивает в водовороты лодки и сети. А после горько кается и у людей прощения просит за содеянное. Подарки присылает. Рыбакам - улов побогаче, малым детям - штуковины всякие, раковины, а девушкам молодым - камни самоцветные да кораллы со дна морского.