Харьковский диптих

1. Красноармейская, 8/10

                Памяти отца

                "Как мяса клочья падают с ноги…"
                Б. Чичибабин

Сырой и сирый город. Сорок первый.
На серой разбомблённой мостовой —
подушек окровавленные перья
и сам не свой пацан, уже живой.
Он — харьковский, он здешний, вековечный,
он раненную ногу волочит,
в двенадцать лет — ещё недоувечный,
почти незряч, почти многоочит.

На площади разбитой привокзальной
не с той ноги он встал. И не с руки
ему сносить небес огонь кинжальный.
Но зависают свастик пауки
на нитях зла, нацеленные злобой
туда, туда, где в жалящем дожде
зияют искорёженной утробой
вокзал и Управленье ЮЖД.

Всё помнится, как в книге арамейской.
Ослепнув, он за всех отдаст долги.
Грядет мальчонка по Красноармейской,
и клочья мяса падают с ноги.

11—12 апреля 2009,
Вход Господень в Иерусалим



2. В Храме иконы Богородицы Озерянской
на Холодной горе
               
                Раисе Гуриной (Беляевой)

В озере Иконы Озерянской
городской водою и селянской
кто омыт, кто просит-припадает,
тот живой живёт, не пропадает.

Чтоб душа молилась, а не злилась,
слёзкой Богородичной целилась,
чтобы шла горЕ тропою торной   
за иконой нашей чудотворной.

…В Озерянском храме, Озерянском,
на ветру вселенском, слобожанском
я замру — не брением напрасным,
а кровинкой под покровом красным.

Озарённый памятью голодной,
отогреюсь на горе Холодной
думою сыновней, да недетской:
со свечою здесь стоял отец мой —

коммунист и пионервожатый,
пальцами времян в кулак зажатый,
счастлив бывый в мире подъяремном
на холме базарном и тюремном.

В Озерянском храме, Озерянском
помолюсь о деле многоразном.
Неотложном. Вечном… Александра
помяну Ульяну Афанасья
не избегших грозного ненастья
сущих во гробех без палисандра
в поле где ни конных нет ни пеших
помяну их набожных и грешных
Анну и Косьму Петра Трофима
всех чья тень почти неуловима
хаживал в сей храм и дед мой Тихон
был не раз он «с того света спихан»
говорил «не то ещё бывает»
а теперь на нём и пребывает
...Анну Михаила Моисея
Алексия... помню нынче все я
имена... Евгенью-хромоножку...
Господи подай им понемножку
упокой их всех в Своих селеньях
для того предстану на коленях
из любви смиренья вне безсилья
...Фёдора Таисию Василья
Серафиму Нину и Анисью…
все за мной придут небесной высью

13—14 апреля 2009,
Страстная седмица