Проза жизни на Стихах. ру

           Как ни гляну,
                все нимфы и феи
           Неперывно
                парят в эмпиреях.
           В руку платочек
                батистовый просится,
           Любовь да слезы
                оптом и в розницу.
           Каждый в своей
                кучке возится,
           А стерва-жизнь,
                - хрясть, в переносицу! 
                /Не В. Маяковский/

      Поэзия, конечно, хорошо, но жизнь, она более прозаична и разнообразна.
Читателям  с утонченной натурой рекомендую в этом месте закрыть страницу, мало ли других нормальных текстов. Женщинам, которые рискнут продолжить, заранее приношу свои извинения за натурализм, что поделаешь, "из песни слов не выкинешь".
                Итак, вперед!

  Вечером зашла Валя с молоком и маленькой просьбой, - так как, они с Витей уезжают в ночь молоть зерно на муку (а это долгая песня), то, не смог бы я помочь Нине Алексеевне покормить поросяток. Как можно отказать, и вот в 8 часов я уже на «точке». Лоханка размером с детскую ванночку, куда натираются пять двухкилограммовых кабачков, четыре огурца (мичуринских - полуторафунтовых), полведра комбикорма, две дыньки и четыре яйца замешаны в воде и…завтрак на двоих готов. Поросяточки, между тем, слыша голоса и звуки приготовления пищи, стали звучать, как сирены, но не те сладкозвучные, с которыми справился Одиссей, использовав впервые в мировой практике «беруши» для своих спутников. Вы, возможно, слышали нечто подобное на учениях по гражданской обороне, впрочем, нет, ни одно сравнение, ни одна метафора не может быть найдена, чтобы определить эти комплексы предсмертного, самого громкого прощания с жизнью. Впрочем, все подобные изыски могут  появиться лишь при воздействии подобных звуков на ухо горожанина, для селян это всего лишь переложение на поросячий язык известной Райкинской миниатюры «Хочу плюшку, плюшку хочу!». Правда, в отличие от героя миниатюры, поросята не слишком утомляют себя условностями, и в свинском языке практически полностью отсутствуют речевые обороты, являющиеся синонимами русского «Отшпили. Зашпили.». И уже совершенно в разрез современной телевизионной вакханалии «Сухая попка - счастливый малыш» и «Ковбои Хаги на тропе», эти насытившиеся ребятки чувствуют себя абсолютно счастливыми именно лежа в «собственном соку».
Такие мысли игриво порхали у меня в голове, пока я слушал инструктаж Нины Алексеевны, что и в каком порядке мне надлежит  делать. Ну, что ж, вперед! Бросив в дальний угол обнесенного решеткой загончика пару арбузов, разлетевшихся розовыми кусками и одну дыньку (своими размерами, цветом и, думаю, вкусом она нисколько не напоминала своих среднеазиатских родственниц, хотя бы раз пленявших Вас на осеннем базаре).
   Облаченный в спецодежду (резиновые сапоги неопределенного размера и цвета), я открыл калитку и, с трудом перетащив через полуметровый порожек ведерко (!) с «пищей богов» (на чей - то вкус), шагнул в неизведанное.  Мосфильмовские титры на эту тему, кажется, выглядели бы так «СВИНАРь КАк И ПАСТУХ».
Сначала, как говорят в ЦУПе, все шло в полном соответствии с программой ,- дотащил ведро до стенки сарайчика рядом с дверкой, откинул крючок из 8 миллиметровой проволоки и открыл дверь так, чтобы она прикрывала меня, а я, в свою очередь, прикрывал вожделенное ведро. Вы помните те кадры кинохроники о запуске МБР, когда из подземной шахты показывается конус «Титана», или нашей «СС-25» и, набирая скорость, с дымом и грохотом вылетает серо-черная громада? Так вот, если ускорить пленку раз в 5, кадр расположить боком и убрать огонь и дым, то получится то, что мелькнуло перед моими глазами. Было еще одно отличие - обычно из шахты вылетает одна ракета, пусть даже с разделяющимися на 8 частей боеголовками, а тут за первой вылетела вторая, и я даже успел оценить, что она была чуть короче и меньше диаметром (чай, в шпионы б я  пошел, пусть меня научат). Хруст разгрызаемых арбузных корок и чавканье звучали как традиционное «десять секунд - полет нормальный» Я крепко ухватил  штурвал, тьфу, ручку ведра, рывком поднял его и, пригнув голову, шагнул внутрь. И тут, опять же языком ЦУПа, начались «нештатные» ситуации. Обоняние резко напомнило мне, что, не иметь противогаз можно только при полностью заложенном носе. Слой жидкого, или вернее вязкого, лишь на 4-5 см не достигал верха голени, деревянный короб, куда я должен был «заправить горючее», вместо положенного места у ближайшей стенки, находился в «свободном дрейфе» посреди сарайчика. Попытка одной рукой подтащить его к себе оказалась неудачной, хотя ноги мои довольно быстро прошли через упомянутую субстанцию и коснулись земли (дна, пола?).Кинематическая вязкость этого хозяйства была на уровне 600 - 1000 пуаз (среднее между молодым медом и смолой ЭД - 5 при 10 градусах Цельсия). В голове затикало: «До отделения первой ступени (исчезновения арбузных огрызков) осталось пять секунд!». Латинская фраза «Промедление - смерти подобно» на языке оригинала засветилась в полутьме оранжевыми буквами, и я, метнувшись всем телом, дотянул таки ведро до «стыковочного узла».  «Контакт - есть контакт» и, как минимум, 80% содержимого ведра оказалось в положенном ему месте.
   Ну, теперь повернуться и «быстро покинуть опасную зону». Повернуться - то я повернулся, а вот со вторым пунктом программы - опять неувязка.  «При возвращении фал скафандра зацепился за крепеж переходного люка, создавая препятствия дальнейшему движению». В переводе на земной язык - левой ногой я смог сделать один шаг и ухватился левой рукой за косяк двери, а вот правый сапог - как приклеился, да и ухватиться правой рукой за что - то я не мог - мешало ведро. Пришлось «действовать в непредусмотренном программой режиме с целью ускорения процесса выхода из отсека»: ведро выкинуто наружу и уже двумя руками я взялся за верхний косяк двери, являющийся одновременно краем крыши сарайчика. Правда, на положение правого сапога это не оказало существенного влияния, более того, частично нога стала его покидать и судорожное сгибание стопы уже ничего не могло изменить Полутораметровые «самонаводящиеся головки МБР» бросились на знакомый звук ведра, но, обнаружив его пустым, застыли на секунду в недоумении перед препятствием - моей нелепой фигурой в двери, за которой находился целый короб наслаждения. И они двинулись(ринулись, бросились, помчались вперед).  Будь я неискренним, написал бы, что в голове зазвучал Бизе «То - ре - а -дор…», но, наверное, это было испуганное «Ой, мамочка!». Дальше все шло не на рефлексах (если - то), а на инстинкте (самосохранения), - правая нога вылетела из сапога уже без носка, левая в сапоге отталкивалась от порожка и далее пошло упражнение на перекладине «переворот из виса согнувшись». Но первая попытка не удалась и моя нижняя часть стала опускаться обратно. А оба зверя тем временем, стремясь первым попасть к вожделенной цели, застыли враспорку в двери , и я еще раз конвульсивно оттолкнулся от чего - то упругого и испытал восхитительное (?) ощущение невесомости. Перед глазами все повернулось, не фиксируясь в памяти («черный ящик» до сих пор не найден) и лишь боль от ободранных о шифер пальцах правой ноги привела меня в сознание, которое обнаружило мое тело лежащим по грудь на шиферной крыше, голова свешивалась вниз и внимала торжествующим звукам, доносящимся изнутри. Нина Алексеевна у калитки крестилась и что-то говорила, но что - услышать было невозможно. Да это сейчас было и не очень важно.
   Радость распирала грудь, свежий воздух пьянил, и неожиданно пошло это непроизвольное русско - залихватско - молодеческое: - притопнуть ногой и вприсядку, и ладонью правой руки о левую, затем по левому бедру, по правому, по каблуку левой ноги и «Э - эх!». Не отдавая себе отчета, - что я и где я, автоматически включил эту программу, поднялся и пошел…Вот и толчок после присядки, когда я должен легко взвиться вверх, но… Но я не взвиваюсь и не взмываю, потому что раздается треск старого шифера и я в этом скрюченном (присядочном ) виде лечу вниз и раздается отчаянный визг, моя правая нога до колена и левая рука по локоть, нет, выше, охватывается мокрым  и холодным, брызги и ошметки неповторимой по аромату массы летит  мне в лицо и глаза. Дальше - провал в памяти, наверно, я визжал, как и они, но одна мысль была, - исчезнуть отсюда, и я ползу-бегу-лечу, не зная, как, и вот уже спасительная калитка, в которой Нина Алексеевна, отставив палку, переносит двумя руками свою ногу (она еле ходит) через высокий порог. И я вываливаюсь наружу, сбивая ее с ног.
  Если б не это, убежал бы, черт знает, куда (животный страх сковал сознание). Пока поднимал плачущую Нину Алексеевну, начал приходить в себя и даже расслышал: «Дверцу…». Нет, нет! Снова туда я не могу! Но если я этого не сделаю, то придется делать ей. И, сжав зубы и выключив сознание, я впрыгиваю туда, захлопываю дверь, накидываю крючок, вздыхаю и обессилено, еле передвигая ноги, делаю эти пять шагов до калитки, выхожу и вдруг начинаю истерично, но с облегчением смеяться.
   Потом Нина Алексеевна мне поливала, и я, насколько было можно, отмылся холодной водой, обтер травой, потом мокрой тряпкой одежду, надел сандалии на босу ногу и отбыл домой. К удивлению бабушки, завтракать я отказался и скрывался в подсолнухах (а Щукарь в кукурузе?). А через часок, когда пригрело солнце, решил пойти искупаться на Буг и захватил мыло, мочалку и смену белья…  Возвращаясь оттуда, я уже напевал куплет из
упомянутого ранее фильма и выглядело это примерно так:      

                И в какой стороне ты не будешь,
                В Белом Доме, Крыму, иль тюрьме,
                Поросят никогда не забудешь,
                Если в их извалялся дерьме.

   Через два дня, когда мои «крестники» были переведены в другой сарай, и Витя провел чистку «Авгиевых конюшен», мне была продемонстрирована моя потеря - резиновый сапог, в котором на голенище зияли два рваных парных отверстия, сделанных «копытцами» одного из поросяток. До этого я, вроде, уже отошел немного, а тут мне снова «поплохело», когда я примерил размер этих отверстий себе на ступню или на бок…
   Поэтому я уже три месяца не только не ем ни копченого, ни соленого сала, но даже невинная картинка с изображением «Наф - Наф» и сам милый Хрюша из детской передачи приводят меня до сих пор в трепет, вызывая тошноту.
               
   Кировоградская область 1998 г.

 Всем, кого не испугало мое предупреждение и кто дочитал до конца, приношу свою благодарность за оказанное доверие.  Честно говорю, опасаясь отпугнуть читателей, мне было страшно вынести в заголовок название этой зарисовки - "Как я был поросячьим кормильцем". Правильно ли я сделал, судить Вам.
 Также очень был рад и доволен, что многие заинтересовались ч.3 "Писать,читать,печатать" http://www.stihi.ru/2009/03/27/4896
Пользуясь случаем, говорю "Огромное спасибо!" дорогому "Вроде Автору", хозяину этой, приютившей меня странички. Надеюсь, прочитанный рассказик не отобьет у Вас охоту время от времени заглядывать к нему.   С уважением.  Ваш "прозерушник"