***

То ли сломать мне руки, то ли с распростертыми,
Ладонями кверху, сдвинуться и вылавировать наружу -
С ушами, плотно зашитыми, с глазами, ластиком стертыми,
Выеду на безногом коне и вовне себя обнаружу.
Ждать – не то, что дождаться, хоть и слова однокоренные,
И любить – не влюбиться, хоть и похожи оба слова на «Люба».
Ласточки крыльями режут воздух – озабоченные перед дождем, дневные.
А ночные птицы – это совы. Сова на рисунке восседает на ветке дуба,
Голова у нее повернута назад, она там смотрит на что-то.
Смотреть – не то, что видеть, в этих словах и корни разные.
Сова молча завидует свету дневного ласточкиного полета.
А листья, с дуба упавшие, лежат на земле, сухие и грязные.
Кошка стоит под деревом и, вытаращив глаза, желтеющие резко,
Охотится на ежа, который под дубом давно один копошится,
Ей мнится, что мир подвластен удару ее лапы – солидно и веско
Она ощущает себя, не зная, что от удара в ежа может кровь засочиться
Между пальцев кошачьих, обернутых шелковым мехом.
А ласточки просто летают, а еж ищет в листьях кого-то.
Вздыхает сова о безвозвратно ушедшем, желудь считает орехом.
Кошка идет восвояси и исчезает за воображаемым поворотом.