Мифический сон

Вчера я мир узрела зазеркальный…
Там нимфа-лань промчалась предо мной,
За нею - фавн,  и взгляд его печальный -
Не быть ему с красавицей такой.

А Купидон с улыбкой наблюдает,
Поглаживая нежно тетиву,
В кого направить стрелы размышляет,
Кабы остаться дальше на плаву.

Венера белой ручкою лениво
Его волнистый локон теребит.
Ей Аполлон бросает взор игривый,
Она ж его в ответ испепелит.

Бесстыжий взгляд такого афериста
Ее давно не трогает ничуть,
Нарцисса тайно любит - эгоиста,
А для того нет времени взглянуть

Хоть на мгновенье на любви богиню.
Он слишком занят, сидя у ручья,
Впивая взор в прекрасную картину,
В кой видит отражение себя.

Диана, насмехаясь над любовью,
Скрестила с Марсом острые мечи -
Их страсти измеримы только кровью.
Иное чувство в них сейчас молчит.

Вино по бочкам разливает Бахус,
С Церерой  отмечая урожай.
А на Земле за волосы  на плаху
Юнона тащит женщину.  Не жаль

Ревнивице божественной Алкмену,
Что Геркулеса тайно родила,
Юпитера накажет за измену,
Отнявши ту, что страсть ему дала.
   
А Геркулес тем временем спасает
От птиц  Христа предтечу на Земле,
И ничего о матери не знает.
Он с Прометеем, а она — в петле.

И вот темнеет. В легкой колеснице
Аврора с Фебом мчатся на закат.
Морфей листает снов людских страницы
И грезы в них бросает наугад.

В аду же начинается лишь действо.
Плутон пьет жадно Бахуса вино,
Грустит по Персефоне он прелестной,
Ее не обнимал уже давно.

Чуть ниже разозленная Мегера,
Елену  легендарную распяв,
Над нею издевается без меры
Уж вечность, проявляя «добрый» нрав. 

И даже Цербер — адское созданье -
Прекрасной деве подвывает в тон,
Не в силах слышать горькие рыданья,
С Еленой он рыдает в унисон.

Но вот и  ночь закончилась с рассветом.
И колесница вновь приносит день.
Вулкан опять над кузнецой согретой
Стоит, на печь отбрасывая тень.

Ему сегодня нужно очень много
Мечей с щитами прочных наковать:
У Марса и Дианы снова склока -
Опять безумцы будут воевать.

А на поляне все одна картина.
Лишь Купидон в раздумиях сидит:
Ведь этот день — Святого Валентина,
Но не зажег любви ни в чьей груди.

И опустив печальный взор на Землю,
Нечаянно наткнулся на меня.
Я вижу, как стрелу свою он целит,
Но шевельнуться не могу уж я.

Пронзил насквозь. Неведомые муки
Сладчайшей песни сердце обожгли.
Вдруг Купидона ласковые руки
Меня подняли, в небо унесли.
 
И вот я здесь, на солнечной поляне,
Среди богов, что грезились во сне,
Мой взгляд любовью, страстью одурманен,
Душа поет, как и не снилось мне.

Мой Купидон с счастливою улыбкой
Меня прижал к пылающим губам:
«Себя считал всегда я лишь ошибкой,
Дарил любовь, нисколько не любя.

Я думал, что один таким владею
Умением пронзать стрелой сердца,
Но ты, и даже лука не имея,
Пронзила мое сердце  до конца. 
   
В твоем я взгляде видел пониманье
Сомнений тех, что мучат столько дней,
В нем прочитал помочь мне обещанье,
И этим тронут всей душой своей.
 
И сердце муки не терзают больше.
Я думаю, доволен Валентин.
Случилось то, что не было возможным -
Он сердце Купидона укротил».

Я улыбнулась: «Милый мой волшебник,
Я думаю, еще немало дел.
Открой скорее тайн любви учебник,
И приведем в порядок беспредел.

Мы пожалеем фавна за слепую,
К прекрасной нимфе верную любовь.
Пусть Аполлон Венеру поцелуем
Вернет в объятья ласковые вновь.

Нарцисс свои пусть отрывает взоры
От отраженья в водах ручейка -
Его с Мегерой повенчаем скоро.
Диану вместе с Марсом в облаках

Поселим - от мечей Вулкана дальше.
Юпитера вернем его жене.
Цереру страстно влюбим в Юла даже,
Не забывался больше чтоб в вине

Плутон, лишь только в сладкой Персефоне.
Признайся, милый, этот план хорош?».
Он мне ответил: «Правда, им доволен,
Ведь с ходом моих мыслей очень схож».

И вот из лука стрелы полетели,
Пронзив намеченную точно цель,
Мы ж с Купидоном, словно эти стрелы,
Попали в вечной страсти колыбель.

Что было дальше, я, увы, не знаю.
Очнувшись, оказалась на Земле.
Отчаянно я к памяти взываю:
То явью было или снилось мне?
02.04.09