Владимир с дружиной чрез лес проезжал

                по мотивам Павла Загребельного

Владимир с дружиной чрез лес проезжал,
Избу одинокую вдруг увидал.
И, радуясь утренним ярким лучам,
Здесь вызов сверкавшим на стягах крестам
Бросал Световид – четырёхликий бог.
И вышел затем из дверей старичок
Хозяином был он избы древней сей,
Сверкал его взгляд строгий из-под бровей.
-«Великий Владимир стоит пред тобой,
Неужто не видишь ты, или слепой?
Ты должен упасть на колени сейчас,
Не в правилах спорить с невежей у нас!
Зачем богомерзкий кумир Световид
Пред домом твоим на пригорке стоит?
Неужто ты вере Христовой не рад,
Что стала законом нам семь лет назад?»
-«Не кланялся я даже вражьим стрелам,»
Старик отвечал непокорен, упрям.
«Отвечу, Владимир, тебе я сейчас,
Не слишком тебя затруднит мой рассказ.
Ты князь всемогущий, а я лишь старик,
Убить меня можешь в единый ты миг.
Я немощный, старый, седой и больной,
Куда мне тягаться, Владимир, с тобой!
Но не был ты вправе отвергнуть богов,
Попрать верованья дедов и отцов!
Родитель твой первым среди равных был,
Одежду простого бойца он носил.
Войною ходил он на волжских болгар,
И на печенегов, и против хазар.
И в войске его я, тогда молодой,
Без страха, с улыбкою, шёл в каждый бой.
И наш Святослав был языческий князь,
И золото было ему словно грязь,
И греческую веру он презирал,
На нашу её никогда б не сменял!
Где небо родное пронзили кресты,
Там я не пройду ни единой версты.
Скрываюсь в дремучих лесах этих я,
Ведь как же ещё защитить мне себя?
Меча больше не удержать мне в руках,
И гаснут угли в моих старых глазах.
Погибли мои сыновья на войне,
Один я, но смерть не страшна вовсе мне.
Я видел немало и славно пожил,
Обычаям предков всегда верен был.
Ослепнуть не мог навсегда мой народ,
Его заблуждение скоро пройдёт …»
С разрубленной грудью пал наземь старик,
Никто не услышал ни стоны, ни крик.
И труп растоптали копыта коней,
И в лес его бросили – пищу зверей.
И бог деревянный затем затрещал
Под сталью мечей и, изрублен, упал.
Огонь охватил ветхий сгорбленный дом,
Слизав его жадным своим языком.
С дружиной продолжил Владимир путь свой,
Сидел на коне он угрюмый, смурной.
Быть может, он видел сквозь бездну веков,
Как сбросят славяне с плеч тяжесть оков:
Языческий дух, что был попран тогда,
Поднялся, как вешняя в реках вода,
Что зимний ломает безжалостно лёд,
И руссов на бой за свободу ведёт!
Прогонит луч солнечный тень от креста,
И сбросят славяне с плеч бремя Христа,
И бог, что велит убивать стариков,
Забыт будет нами на веки веков!