Слова перекатные 1-10

         
                I

     Страна моя странная,
                живу в тебе зарожденная,
                жду с любовью.
     Зраком небесным улыбаешься,
                странницей
                по глубоким морщинам
     непроходимых дорог
                перекатываешь:
                с ладони на ладонь.
                Теплые...
     Сронила однажды в мир, от войны уставший,
                сронила как ранила.
     Зачла с надеждой весенней,
                а пробудила в стужу февральскую.
     Пробудилася из-под снега
                с негою
                изгой-травиночка.
     Среди трех мерил
                между двух времен:
                от нечаянья до
                отчаянья,
     но выжила с надеждой на спасение.
     Наклоняет ветер травы тонкие
                изумрудные.
     Накликает время дремы горькие -
                нежеланные,
     но радуюсь с надеждой на рождение,
     и сколько тебе меня вынашивать для жизни вечной...
     Страна моя странная,
            по неоглядным просторам
                сто-ро-ной
                оголосившаяся,
     долго ли тебе быть снова только оглашенною,
                некрещеною?
     Трижды меняла ты имя свое,
                трижды судьбой новой осенялась,
     ныне ждешь суда Божия в беспамятстве,
                и что будет со мною
                в тебе?
     Странная ты,
                страна моя,
                рана ты в теле Спасителя.
     Дан дар тебе
                страдания.
     Спаси Бог тебя,
                Русь-матушка!
                Радушка...



                II

     Живу на земле Надеждою:
                во времени земного бытия, да все же "над".
     Надеюсь и жду
                продолжения -
                продолговатое
                ожидание...
     Квадратное - безысходное,
                круглое - безвременное.
     Даль моя, длинно-долинная!
     Снова учусь летать над тобой -
                душой своею.
     Птенцы бескрылые не могут взлететь -
                вырастают крылья по осени.
     Почему же детская душа так легко воспаряет,
                а седая к земле клонится?!
     Научи меня, даль пространная,
                просторная,
                родная -
                высь одолеть.
     Все ждала,
               ждала -
                отдавала
                и легче душе становилось,
                да ста...
                остановилась,
     упала,
            к земле прижалась,
                как только взлетев оглянулась
     на жизнь мою -
                ожидание.
     Ведь перечесть -
                пересчесть,
     а можно ли отданное от сердца считать!
     Вот и молчу.
     Ласково слова перекатываю,
                с ладони на ладонь.
                Теплые.
     Все думаю,
              можно ли их потревожить,
                чтобы жизнь пересказать:
                "пере" -
                к земле потянет,
     а я крылья расправила -
                далью дышу.
                Вот и молчу...
                Не пишу...



                III

     ...А одно слово упало с ладони,
                да проросло.
     И в лад с ним другие пожелали скатиться.
                Родиться.
     Чтобы пожалеть отчаявшихся.
                Чтобы жалью боль объять,
                поять,
                да радость высвободить.
     Господа!               
             Вы созданы по Образу и Подобию Господа!       ,
                Господа!
     Снег на теплых глазах оттаял, слезами катится:
     "Помогите! Xриста ради!
                Пропадаю!" -
                Плакатик на груди у старухи,
     что милостыню просит на Невском.
     Где же вы, господа милостивые!
                Гости званые!
     Обтекаете своим одиночеством чужую боль,
                не давая напиться.
     Где я в них?
                И сколько их во мне:
                копошится,
                толкается - не кается,
                суетится - не крестится.
     Вдруг!
           Девочка - подросток,
                ноги искалеченные уродливо волоча,
     подошла, убогая,
                с милостыней.
                И стылые люди, стыд не пряча,
                дрогнули сердцем,
                руками взмахнули
                и посмотрели
               вослед
                ЛЮБВИ
                пролетевшей,
     молитву над упавшими
                певшей...



                IV

     Ты река ль моя, реченька, все течешь издалеченька.
     Над тобой время старится, а тебя не касается.
     То шумишь быстротечная - как ребенок беспечная,
     то играешь на воле -
                иль не чувствуешь боли?
     Грязью сточной наполнена, перебита плотинами,
     как наивно ты манишь меня искупаться,
                напиться -
                наполниться.
     Простится ль беда твоя людям, тебя осквернившим,
                простится ль?!
     Ах вы ветры-ветры буйные! Не разбойные, а желанные!
     Обнимаете, поднимаете, о просторах иных нашептываете.
     Иль не знаете, что несете гарь угарную, запах гибельный?..
     Не земля под вами, а плаха!
                А вы все не знаете страха!
     Бездумна ваша немота,
                но простится ли людям такая маята?
                простится ли?!
     Вы дожди мои, ливни спорые, и тоскливые и задорные.
     Струи чистые - струны тонкие, били в землю вы век за веком.
     Реки наполняли могучие, улетали с седыми тучами,
     чтобы пролиться и в той стороне, где еще не была я...
     А сегодня все зло человеческое вы выплакиваете над миром.
                Мором
     ваши горсти полны.
                То кислы, то несносны.
     Пляшете над землею, как над местом лобным.
                Злоба,
                простится ли людям,
                простится ли?..
     Ах ты быль моя-былиночка!
     Боль свою рассказать, отдать сердцу чуткому хочется,
                в глаза посмотреть добрые!
     Только люди глаза прячут - мерцаньем голубым захвачены.
                Хватают
     привычно ртами
                воз-
                дух, а
                дух -
                воз-летел -
                светел!
     И нет жизни в темных силуэтах оставшихся за чертой экрана.
     Из открытого крана струится вода.
                В никуда...



                V

     На коленях до каления каемся
                да присматриваем со стороны
                красиво ли?
                Все - на продажу!
     Даже самое сокровенное,
                что бескровным становится -
                искусственным,
                лживым.
                Жилы тянем из темы вечной,
                чтобы себя показать.
     Искусство искусственно, а не искусно.
     Можно ли прикоснуться к святому не чувством, а звуком,
                краской,
                словом.
     Если душа не готова,
                не умыта,
                не разбужена...

          "ДУШЕ МОЯ, ДУШЕ МОЯ, ВОЗСТАНИ, ЧТО СПИШИ!"
                Слышишь?
     В Соборе Спасо-Преображенском поет голос женский молитву вечную
                вечером...
     Трепетно глаза поднимаю
                к Образу Нерукотворному. Горнему миру навстречу.
            Вечность...
                можно услышать только в молчании...
     Простите,
              что так много слов в моем покаянии.


                VI


     Травиночка моя нежная, под снежным покровом в мерзлой земле тебя я
     предчуствую.
                Будет!
                Пробудится весной, от тепла, влаги и света.
     Проснется, вздрогнет, зачнется...
                В бесконечность...
     Предчуствую утро, когда затоптанный, разбитый асфальт, обняв усталую
     землю будет слушать,
                как в ее чреве пробуждается жизнь.
     Травиночка моя тонкая! Ты проснешься,
                напьешься,
                отогреешься,
     будешь расти, провожая череду стремительных дней,
                и однажды
                ожидание
     исполнится:
               радуга уронит капли, и ты расцветешь цветами, рассказывая
     о Вселенной непонятно и загадочно, как ребенок.
     Твои запахи разбудят память о будущем,
                и душа встрепенется навстречу забытому
                узнаваемому.
     Травиночка, моя ласковая, где ты?
     Я предчуствую твое рождение с Верой,
                хоть случится это не скоро.
     Корка
           льда
               растает,
                корни
                теснее сплетутся,
     и на равнинах вырастут травы:
                ровные,
                сочные,
                душистые.
     Не рвите корней,
                не копайте рвы,
                не топчите травы сапогами.
     Не жгите,
              не стреляйте -
                пожалейте!
                Полейте из теплых ласковых ладоней
     водою речною.
     Медленно сквозь пальцы прольются струи -
                жизнь зародится. -
                Травиночка!



                VII

     Мчится время - за грехи наши.
     Только калькуляторы пульсируют цифрами, подсчитывая время-деньги,
     что вихрем кружатся по кругу,
                увлекая все новые души.
     Некогда обнять прогретый ствол березы и услышать, что в ней начинает
     биться прохладный нежный сок.
     Некогда увидеть, как влажная лиловая туча, надвинувшись на
                кудрявые кроны,
     в мгновенье гасит собою зеленое
                и уползает вдаль,
                оставив пожелтевшие деревья
                стареть
                в осень.
     Некогда услышать церковный благовест, что снова плывет
                по родным
                весям.
                Некогда! Но неужели ни-ко-гда?!
     Года в года вползают, памятью облизанные -
                облезлые факты -
                фанты,
     на счастье вытащенные
                и брошенные
                в прошлое.
     Жизнь без событий -       
                со-бытия -
                собора людей,
                способных к духовному единению,
                сочувствию.
     Отдаление.
               Отделение.
                Отчуждение.
                Осуждение.
                Падение...
                День-день...
                капает сок из раненой березы.
                Динь-динь-дон...
                поют колокола.
     И упавший встает, опираясь на протянутую руку,
                неуверенными губами трогая родной воздух:

        "ГОСПОДИ, ИИСУСЕ XРИСТЕ, СЫНЕ БОЖИЙ, ПОМИЛУЙ МЯ, ГРЕШНОГО!"
     Истаивает день,
                тая
                от равнодушных событие возрождения.
                Неосуждение.



                VIII

     Равнодушные, без-раз-личные:
                меру жизни отбывающие, но уже от-бывшие,
                отзвучавшие.
     Как пустые личины - неотличимы.
                Одинаковые и одинокие -
                поделиться нечем.
     Горело-горело, да выгорело - погасло.
                Xолодно. Опасно.
     Ну не грех ли, стремиться к равенству человеческому, когда каждый -
     неповторимое творение Божье?!
                Ложью заманивали.
                Манили словами о равенстве, братстве,
     да душу вынули и обратили в бездушное скотство
                мужчин и женщин,
     и опять превосходство одних над другими -
                чужими.
     А вот люди -
                раз-личные, непохожие.
     Лица свои, как Образ Божий несущие.
                Сущие.
     Души их тлеющие и горящие, но живые, видящие и
                скорбящие
                вспоминающие
                единосущее утерянное...
                Растеряны

     в этом мире терново-розовом.
     То во тьму, то во свет мечутся, и лица отметинами светятся, а иногда
     омрачаются, когда Творца не чают,
                не чувствуют,
                безмолвствуют да умствуют -
                сердце свое не слушают.
          Прислушайтесь!
                Звуки падают с неба!
                Откуда здесь прелюдия Себастьяна?
     Под аркою Дворцовой, на сквозняке, губами теплыми к меди примерзнув,
     играет трубач,
                и лечу я в сочувствии
                неземном.
     Ветер бросает пригоршни дождя и - кажется -
                слезы катятся
         по светлому, тонкому
                лику
                мальчика,
                что играет Вселенную.



                IX

     Соловей ты мой, соловушко -
                земли родной словушко,
                распетое по лучикам солнышко,
     что прячется в горлышке птицы незаметной.
     Заветное словушко о любви русской,
                безоглядной,
                непросчитанной.
                Бывшей да несбывшейся.
     К иному миру устремленной
                от земли весенней, парной,
                к небу бездонному воспарившей.
     Обнимают любови нерасстанные,
                жизни приснившиеся,
                расстояния безмерные.
     Собирают Русь Великую не дорогами размытыми, а любящих душ притяжением,
                только без тяжести,
                что жестоко к земле тянет.
     Опоясана -
                окольцована
                любовью великой Xристовой
                Русь-светлица.
     В каждое сердце лучиком смотрится,
                ласкою выпевается,
                стучится, да не всеми принимается:
     коль душа в темнице прячется - кто встретит?
     Пожалеть -
                пожаловать -
                отдарить навстречу.
     А где-то речи о судьбе одинокой:
                ожидает да не отдает,
                сердце прячет,
                лишь другое в полон взять хочет.
                Полно!
     Не любовь это - брань.
                Чтобы брать, да не выдать.
     А любовью, как прежде, сторона моя полнится.
                Сотвори добро - исполнится.
     Запоет, зазвенит по лучикам, зажурчит, переливаясь из души в душу.
     Лишь равнодушные не перельются,
                душно им в водоемах равных,
                не текущих,
                не струящихся,
                затянутых тиной.
                Невыносимо.

     Соловей ты мой, серебряный! Набери побольше солнышка,
                разбуди дрему-дремушку,
     погубившую ни одну головушку.
                Соловушка!



                X

     Господи! Сколько света в сердце от прикосновения Твоего!
     Собрать бы да в молитву перелить, а мы выпиваем жадно, без остатка -
                сладко...
     Запах душистой герани памятью детства ранит.
                Ранет, золотой, наливной,
                зернышками ровными просвечивающий.
                Свечи, что
     горели на елке, смолисто-оттаявшей в зале.
                Зола в печке натопленной.
                И ты, как пленный -
     не можешь уйти, оторваться, снова бросаешь поленья,
                чтобы увидеть рожденье
                огня.
     Увидеть, как лижет кору он, трещит и покусывает.
                Русые косы,
     что расчесывали женщины длинными вечерами - маслом репейным смазывали,
     к груди прижимали, с пола приподнимая.
                Маялись -
                гребешки ломали,
                Смеялись -
                белые зубы показывали.
     Рассказывали неведомое,
                но уже
                мое...
     Чувственным миром без меры питалась, но с ним расставалась в мгновенье
     от прикосновенья высшего проблеска, что возгорался в детской душе и
     поднимал над землею.
     Нынче природа чувства мои протекая к Богу стремится.
     Да только пью красоту слишком жадно -
                все оставляя в себе.
     А молитву разум без сердца творит.
                И молчит оно, грехом помраченное:
                Все не умеет снова приблизить к Творцу этот мир.
                Как научиться молиться?!



       "ГОСПОДИ!
      БЛАГОСЛОВИ МОЛИТВУ МОЮ И ПОМОГИ МНЕ ВСЕЙ ДУШОЙ И ТЕЛОМ
   ПРЕДСТАТЬ БЕЗ РАССЕЯНИЯ ПРЕД ТОБОЮ.
      НАУЧИ МЕНЯ МОЛИТЬСЯ ТЕБЕ.
      УТВЕРДИ МЕНЯ В ВЕРЕ.
      ДАРУЙ МНЕ ПЛАМЕННУЮ ЛЮБОВЬ К ТЕБЕ.
      ОСВЯТИ ВСЕ ПОМЫШЛЕНИЯ МОИ, ЧУВСТВА И ДЕЛА МОИ.
      НАУЧИ В КАЖДОМ СОБЫТИИ РАСПОЗНАТЬ ВОЛЮ ТВОЮ И ДАЙ СИЛЫ
   ИСПОЛИТЬ ЕЕ.
      ЗАМКНИ УСТА МОИ ДЛЯ СЛОВА  ЗЛОГО И ПУСТОГО И УДЕРЖИ РУКУ
   МОЮ ОТ ДУРНОГО ДЕЛА.
      ЕСЛИ СЛУЧИТСЯ БЕДА,ДАЙ СИЛЫ ПРИНЯТЬ ЕЕ В ТВЕРДОСТИ И
   ПОНЕСТИ КАК ЖЕРТВУ РАДИ ТЕБЯ.
      ИСТОЧНИКОМ ДОБРА СДЕЛАЙ МЕНЯ, ГОСПОДИ, ДЛЯ ВСЕХ, С КЕМ
   ВСТРЕЧУСЬ.
      ПРИМИ МОЛИТВУ МОЮ ЗА ТЕХ, КТО НЕ ЗНАЕТ ТЕБЯ, И ИЗБАВЬ ИХ ОТ
   НЕВЕРИЯ.
      БЛАГОДАРЮ ТЕБЯ, ГОСПОДИ, ЗА БОЖЕСТВЕННОЕ ДЫХАНИЕ ЖИЗНИ,
   ЗА ДУШУ МОЮ, ЗА ВСЕ, ЧТО ОКРУЖАЕТ МЕНЯ, ЗА БЛИЗКИХ И ДАЛЕКИХ, ЗА
   НЕБО И ЗЕМЛЮ И, ПРЕВЫШЕ ВСЕГО, ЗА ЖИВОТВОРЯЩУЮ ЛЮБОВЬ ТВОЮ.
   ДАЙ МНЕ, ГОСПОДИ, ВСЕГДА ПОМНИТЬ И БЛАГОДАРИТЬ ТЕБЯ.
   АМИНЬ".

                1996г.