Берлинское

Что ж? От озноба и простуды -
Горячий грог или коньяк.
Здесь музыка и звон посуды,
И лиловатый полумрак.

А там, за толстым и огромным
Отполированным стеклом,
Как бы в аквариуме тёмном,
В аквариуме голубом  -

Многоочитые трамваи
Плывут между подводных лип,
Как электрические стаи
Светящихся ленивых рыб.

И там, скользя в ночную гнилость,
На толще чуждого стекла
В вагонных окнах отразилась
Поверхность моего стола, -

И, проникая в жизнь чужую,
Вдруг с отвращеньем узнаю,
Отрубленную, неживую,
Ночную голову мою.



              ***

С берлинской улицы
Вверху луна видна.
В берлинских улицах
Людская тень длинна.

Дома - как демоны,
Между домами - мрак;
Шеренги демонов,
И между них - сквозняк.

Дневные помыслы,
Дневные души - прочь:
Дневные помыслы
Перешагнули в ночь.

Опустошённые,
На перёкрёстки тьмы,
Как ведьмы , по трое
Тогда выходим мы.

Нечеловечий дух,
Нечеловечья речь -
И пёсьи головы
Поверх сутулых плеч.

Зелёной точкою
Глядит луна из глаз,
Сухим неистовством
Обуревая нас.

В асфальтном зеркале
Сухой и мутный блеск, -
И электрический
Над волосами треск.



1923