У Никольской церкви

Хрустально чист прохладный ветер с моря,
И мир в душе, и светел Божий храм.
На счастье мы свое или на горе
Явились в свет – ответа я не дам.

Да и к чему? Ведь все вопросы мира
Не стоят одинокого листа,
Что осенью, наряженный в порфиру
Слетает вниз, где грязь и суета,

Где те, кто накануне восхищался
Его нарядом темно-золотым,
Кто, вовсе не лукавя, восторгался
Его рисунком - легким и простым

Проходят мимо, не взглянув под ноги…
Кто помнит о величии былом?
А лист лежит смиренно у дороги,
Омытый к погребению дождем.

Чу! Первый звон раздумья обрывает,
И чувствуешь, от восхищенья нем:
Чистейший звук – как голубь улетает.
Еще мгновенье – и уйдет совсем.

Но - малой точкой в выси застывает,
Навек оставшись в синеве небес,
И теплотою душу наполняет,
И каждой клеткой чувствуешь – ОН здесь.

В твоей душе, в застывшем в небе звуке,
В погожем дне, в шуршании листвы.
Мгновение – и ласковые руки
Исчезнут вновь. Шепнешь: увы…увы…

И медленно, опавший лист жалея
Бредешь, не поднимая головы…