Candied fruits of Suzdal. Part 5

Суздальские цукаты
In memory of Laguna Sunrise (1947 – 1979)


Part IV. Visitings of Russian Cities

Основная «проблема» моего пребывания в Суздале, Воронеже и Ельце в составе различных экскурсионных групп в период с 2002-го по 2007-й год всегда состояла в том, что во всех трех городах до этого я уже побывал, по меньшей мере, по десять-пятнадцать раз. К тому же проктология является лишь моей второй, «дополнительной» профессией (и как проктолог я не практикую уже с 1992-го года). Свое первое образование я получил в Московском пищевом институте, на факультете холодильных установок, что, вопреки логике, не расширяет, а несколько сужает круг моих «туристических интересов». А посему и тогда, когда мы с Натальей Мелешкиной марте в далекого 2002-го года оказались в Ельце, затем, в апреле 2003-го - в Воронеже и, наконец, ноябре того же года, - в Суздале (в составе группы медработников, премированных поездкой за перевыполнение плана по ампутациям нижних конечной на уровне верхней трети бедра), у меня не вызывали абсолютно никакого интереса: ни пьяные хороводы вокруг костра на главной городской площади Воронежа, ни берестяные суздальские туески, что продают на улице торговцы сувенирами, ни легендарная елецкая настойка на морской капусте и ягеле, ни столь же легендарная суздальская Медовуха; меня не интересовали даже накладные суздальские ногти из моржового бивня и елецкие шелковые платки (которыми у меня уже и так забит весь дом, за что нужно сказать отдельное «спасибо» моей бывшей супруге, Татьяне Игоревне Исаковой, после развода вывезшей из квартиры лишь половину (а это приблизительно 300-350 штук) вышеупомянутых «арт-объектов»). И даже в высшей степени познавательные рассказы экскурсоводов о героических буднях суздальских скупщиков цветных металлов вызывали у меня лишь латентную агрессию.