Данила-мастер

Хочу я рассказать вам про Данилу
(В совхозе поселковом был кузнец).
Бог дал его уму такую силу,
Что был великий мастер он и спец.

Народ всегда ходил к нему толпою,
И всё, за что возьмётся он рукой,
Как будто делалось «само собою»,
Почти с рождения Данила был такой.

Он всё мог починить: мотор, будильник,
Косу отбить иль бритву заточить...
А инструмент-то весь: отвёртка, да напильник,
Тисочки, чтоб детали закрепить.

А в кузнице, как в городе в музее,
Вся утварь, как творение богов.
Данила смотрит на неё, и лик светлеет,
Как будто слышит звон колоколов...

Все вещи для него – почти живые,
Данила всем об этом говорил.
Как будто они дети дорогие...
(Их дедушка почти боготворил).

А кузница – стара и вся в заплатках,
По ней, резвясь, гуляют сквозняки.
Но нам казалась жизнь Данилы сладкой,
По крайней мере, точно без тоски.

В район не раз Данилу приглашали,
Квартиру обещали, свой очаг.
И много грамот перед этим дали,
А он не соглашался всё никак.

Не мог, наверно, жить без безделушек,
Которые по жизни собирал.
Барометров, часов, кастрюль и кружек,
Перечислять всё точно бы устал.

Вот, как-то, помню, подзадорили Данилу:
«Дедунь! Ты смог бы сделать самолёт?
Попробуй, мы все верим в твою силу,
Порадуй нас и весь честной народ!»

А что?! Наверно смог бы что-то сделать?!
Сумел же человек обжечь горшки!
И вскоре взялся дед за это дело:
По книжкам рылся, рисовал кружки...

Спустя неделю взял мотор «Харлея»,
Тот, что с войны в подполье схоронил.
Подремонтировал нерусского «злодея»
И вскоре даже ухитрился, запустил...

Коль всё в порядке, отложил в сторонку,
Отладил все крепления в замках.
Призвал на помощь посмышлёнее мальчонку
И делал всё на риск свой и на страх.

Пошла работа, хоть не очень быстро,
Но через месяц остов был готов.
Конечно, самолёт не для министра,
Но и не связка из просохших дров.

Всё аккуратно, всё с умом, с рассудком,
Большие крылья, руль и фюзеляж.
По виду самолёт похож на утку
(Но, ладно, не ходить же с ним на пляж).

Данила от природы был учитель,
Показывал, всё объяснял шутя.
Вот, говорит, колпак-предохранитель,
Чтоб на лету не выпало дитя.

А вот нервюры, дальше – лонжероны...
(Из книжки все названия достал).
А вот ракетница, а к ней ещё патроны,
Чтоб легче нас потом народ искал.

На пятый месяц сделали «машину»,
Почти как настоящий самолёт!
Посёлок весь пришёл смотреть картину,
Как дед Данила совершит полёт.

Проверил чужака – мотор «Харлея»,
Красив и винт, почти мальчишкам в рост.
И сам Данила стал лицом светлее,
Хотя в душе пугал его вопрос:

Взлетит иль, да полёт чем обернётся?..
Хоть всё неплохо сделал, по уму.
Ну, а внутри сердечко всё ж трясётся,
Не приземлиться бы на голову кому?

Вот выкатили в поле, на лужайку,
Механик Костя крутанул винтом.
Звук, будто черти грызли балалайку
Иль ишаки повздорили с ослом...

Данила восседал, как Юлий Цезарь,
Уверенно держа в руках штурвал.
Хоть не пилот, но был не без «ликбеза»,
Теорию по книжке изучал.

И чтоб вы думали? Взлетел почти что сразу,
Лишь метров тридцать по лужайке пробежав.
Да так, что не могли догнать, заразу,
Народ почти неистово визжал...

А дед Данила сделал круг над рощей,
Потом над кладбищем-погостом пролетел.
Как будто хвастался перед покойной тёщей
И от восторга даже вдруг запел.

Полёт был, безусловно, превосходный,
И хоть мотор дымился и пыхтел,
Данила птицею парил свободной,
Какой во сне, наверно, стать хотел...

Потом легко, удачно приземлился,
И стал за пять минут орлом.
Казалось, дедушка наш заново родился,
Довольный весь собой и ремеслом...

Дня через два приехали с района,
Два крепких жутковатых мужика.
Остановились у большого клёна,
Прошлись у кузницы Данилы старика.

Потом зашли к нему, поговорили
(У дома собрался гурьбой народ).
К сараю с дедом подошли, открыли,
Потрогали руками самолёт.

И укатили, не сказав ни слова,
А дед Данила сразу загрустил.
Как отдавать? Ведь это не корова,
Свой самолёт, как сына полюбил.

Всем рассказал, что «гости» угрожали
И даже обещали погубить.
Хотя сначала деньги предлагали
Иль, что захочет, для него купить.

Через неделю целою «бригадой»
Приехали, чтоб деда «навестить».
А с ними двое тех паршивцев, гада,
Что угрожали деда «порешить».

Но что случилось? Люди взбунтовались!
Поднялся весь, что есть, простой народ.
Кто с топором, кто с вилами собрались,
С соседней слободы сбежались вброд...

Лесник Григорий с карабином вышел,
А Стась берданку солью зарядил.
С оглоблей появился дядя Миша,
И с длинной цепью старый дед Ермил.

С домашней утварью собрались даже бабы,
Давай греметь, кастрюлями стучать.
В бока руками, как морские крабы,
И на «гостей» плотнее наступать.

Не ожидали дружного напора,
Незваные, нахальные гонцы.
С оглядкой, своим ходом вдоль забора,
Уже как не бандиты, а юнцы...

Потом бегом, когда толпа взревела
(Вот кто-то камнем по машине угодил).
В машину шайка на ходу влетела,
И понеслись вдоль поля что есть сил.

А дед Данила поспешил на вылет,
Завёл мотор, с разгону сделал взлёт.
В ту сторону, где за клубами пыли
Стремглав бандитский нёсся «хоровод».

С Данилою взлетел механик Костя,
В руках держа почти мешок дерьма.
Спустя минуту – получили гости
Всё, что хотели, только «задарма»...

Все «до упаду» хохотали над гостями,
Великий праздник был почти два дня.
(Смеялись даже куры вместе с нами
И вся, что есть, куриная родня...).

С тех пор «гостей» не видел наш посёлок,
А наш Данила мастер стал пилот.
Хоть жизни путь и не был его долог,
Но нам надолго тот запомнился полёт...


***