Маэстро. Карен Джангиров

МОНРЕАЛЬ, 2003








Он в совершенстве владел
искусством выращивать гномов
на каждом шагу, постепенно
он развел их в таком количестве
что окружающее его человечество
навсегда растворилось
в этом
темном
хохочущем море
И даже она
та что ему поклонялась…
Даже она
не выдержав этого моря
говорит ему грустно:
«Я ухожу, маэстро!»
«Куда?» – удивляется он
«Туда где тебя не будет!»
«Но разве там можно жить?!» –
смеется маэстро
и взяв ее личико в руки
смотрит в глаза
и целует в последний раз
пытаясь найти в своем сердце боль
или что-нибудь ей подобное
( ведь он любил эту девочку
ах как он ее любил )
но ничего не находит
и уже через две минуты
совершенно о ней забывает
и кажется навсегда…

Впрочем однажды спустя полгода
а может чуть больше кто его знает точно
случайно коснувшись глазами прошлого
он вспоминает свою малышку
и видит ее лицо…
«Интересно – думает он –
как долог ей будет
этот тернистый путь
этот тягостный путь от меня к другим
Да и есть ли туда
дорога…»
 






«В сущности – говорил маэстро –
мы любим только одну
ту на которую все остальные
чем-то похожи и с кем
мы никогда не встречаемся в этой жизни
и даже не в силах представить
ее голос
глаза
улыбку…

Иногда мне кажется
что это – смерть»







«Если вам холодно – говорил маэстро –
надо просто разжать кулаки
и тихонечко взять в ладони
этот совершенно окоченевший мир
И он потеплеет
он обязательно потеплеет
хотя бы на две ладони
чего более чем достаточно
чтобы дальше жить
Ну а если у вас не разжимаются кулаки
значит пора
уходить»







«Любовь!» – говорил маэстро
«Да-да, любовь!» – повторял маэстро
«Это нечто такое…» – вздыхал маэстро
«Это самое-самое…» – шептал маэстро
«Это, конечно…» – завершал маэстро
А потом засыпал но даже во сне
он продолжал повторять это слово
пытаясь вспомнить его значение







Иногда
в особенно мертвые дни
он приглашал к себе плачущих женщин, они
садились с ним рядом и начинали горько рыдать
и он с удовольствием
наблюдал за ними и думал:
«Какие они живые!»
А когда плач затихал
он доставал свой роскошный кнут
и хлестал им уставших женщин
но не потому что был слишком жесток
просто маэстро
очень любил жизнь







Отчего ты так хочешь жить?
Ведь давно уже знаешь
что эти игры для несмышленышей
это небо для мертвых
эта боль для утративших боль…
Так отчего ты так хочешь жить
человеческий червь
надежды?







«К чему?» – спросила она
глядя ему в глаза
с пустынной и грустной улыбкой
И тогда он понял
что это его сестра
и ответил с такой же улыбкой:
«Хорошо, малыш, хорошо…
Мы просто пройдемся до первого дерева
потрогаем ветер, коснемся дождя
а потом навсегда
разойдемся по своим невозможностям»
«Как жаль!» – сказала она
«Конечно! – согласился он –
Но ведь все что ты хочешь
и чего не хватает мне
просто не существует…»

Это был город
и более ничего







Если ты хочешь рассказать мне дерево
не надо рассказывать дерево
это не интересно
Лучше расскажи
как умирает волна в океане
как скрипит под ногами песок
когда уходишь и навсегда
Расскажи мне этот песок
холодный
чужой
странный
но расскажи это так
чтобы я сразу же вспомнил дерево
траву у подножья
и шелест его ветвей…

А иначе не стоит
рассказывать







Возьми этот город
возьми его молча – не бойся!
Он такой же как все
несмышленный
земной
грустный…
И мечтающий только о том
чтобы кто-нибудь сильный
взял его тихо
на руки







Встань
попрощайся
исчезни
уйди

Найди свою музыку
и никому ее не отдавай







Научитесь
прятать большое в малом
и вам откроется суть
большого







Это не белое
Это не черное
Это вечное странствие
в сером







Слеза ли, дождик, лужа ли, капель…
Вода печальна







Любят лишь тех
в которых очень легко
умирать







Ничто не сбывается
но даже если сбывается
это всего лишь видимость
Ведь стоит отойти на шаг
стоит только пошевельнуться
как становится ясно
что Это опять не то







Ничего особенного
мы просто повторяем
с удивительной точностью
траекторию первого
самого первого
крика







Люди уходят
но от них остаются
совершенно пустые места
и они продолжают
жить своей собственной жизнью
За долгие годы
человеческого бытия
их скопилось так много
этих пустующих мест
что они все больше и больше
вытесняют нас в глубь пространства
уменьшая тем самым
жизнь







Мы зарастаем
городами, годами, дорогами,
победами, бедами и обидами,
всепоглощающим счастьем
и тихоцветущей горечью…
Зарастаем равнодушием
сначала к другим,
а потом и к самим себе,
и только в самом конце
с удивлением замечаем,
что все это время
мы зарастали
ветром







Его мысли ходили по кругу
Иногда срываясь
ускользали в пространство откуда
возвращались больными и старыми
Они всегда возвращались больными и старыми
на этот его
не стареющий круг
бессилия







Жизнь постепенно
вытеснив все остальное
радость, надежду, тоску, неприкаянность, боль…
достигла предела и стала уже абсолютной
абсолютной как эхо и он ее больше не чувствует
Он только о ней иногда вспоминает
в те изумительные вечера
когда то что могло сокрушить, изничтожить
вызывает одну улыбку

Вероятно вот так улыбаются боги
атакующим небеса







Ему никогда не изменяла жена
Его никогда не бросала женщина
Его никогда не предавали друзья
(хотя бы потому что их просто не было)
А в нем почему-то растет и крепнет
какое-то странное глупое чувство
будто кто-то ужасно родной и близкий
кто-то единственный в целом свете
предает изменяет уходит… И он
не в силах ему воспрепятствовать







Он счастлив
он очень счастлив
он удивительно счастлив
почти абсолютным
так и несбывшимся счастьем

Как все, как все…







Он устал обнимать
пыльный скелет прошлого
Он устал поднимать
даль







Он уже слышит
крик уходящей земли
Он уже видит
небо в руках младенца