Письмо из Грозного

Пишу письмо.
У нас – отбой,
И, значит, снова – "Здравствуй, мама!..
Как видишь, мама, я –  живой,
Нет ни царапины, ни шрама...
Письмо дойдёт, и ты поймёшь,
Что в этом мире всё возможно,
И между строчек разберёшь,
Что здесь – война, что это – Грозный.

Ты знаешь, мама, я не трус,
И в бой иду, когда прикажут,
Но всё же, мама, я боюсь
Пропасть здесь без вести однажды.
Не верь всему, что говорят
Телеэкраны и газеты –
Никто не скажет, как горят
Чужие горные рассветы.

Вокруг – чужие тополя,
Вокруг – нерусские берёзы,
Другого цвета здесь земля,
Но та же кровь и те же слёзы.
Сестрёнке ты не говори,
Что здесь, бывает, ...убивают,
Пусть не узнает до поры
О том, как парни умирают.

Здесь командиры и друзья
Меня прозвали «Русским Рембо» –
За гордый нрав, за смелый взгляд,
А я таким ведь, мама, не был...
А там у вас река, сады,
Девчата, пацаны, и небо,
В котором нет вокруг беды
И нет войны, и я не «Рембо».
Так, будто это страшный сон,
И в нём смешались боль и небыль,
Смешались парни всех времён,
Мальчишки русские и «Рембо»...

Мне снится  город в тополях...
В отцовский дом вернуться мне бы...
Признаюсь честно в том, что я...
Я НЕ ХОЧУ БЫТЬ «РУССКИМ РЕМБО!»
                01. 1995
P/S/
Если бы я только знал, что через пять лет встречусь с матерью этого парня. Его звали так же, как и меня. Он погиб на площади Минутка, закрыв своим телом командира, примерно, в то самое время, когда я "писал за него это письмо".