На крыше

Пнула валяющуюся крышку от пластиковой бутылки. Она покатилась, поскрипывая о лёд…       
   Солнце слепило. С раздражением вспомнила, что солнцезащитные забыла дома. Однако ж солнце – это, как ни крути, всё-таки, гуд. Тепло, и приятно.
   Поглядела на двадцатиэтажку, могуче высившуюся справа: «Ух, какая… Под её сенью и солнцу не достать…»
   Наверху человек стоял. Вообще-то там всегда люди стоят. Ну, снег с крыши счищают, или с проводкой возятся. Только этот стоял не двигаясь. 
   «Господи…» - сердце почему-то забилось учащенно от страшной догадки. А мысли забегали лихорадочнее, чем тараканы, застигнутые врасплох. «Черт, черт, ЧЕРТ!...»  Я отошла к бордюру, чтобы меня стало видно отчетливее, и помахала ему рукой, крикнув изо всех сил: «Привет!» Едва ли он меня услышал, но явно увидел. И помахал в ответ. Это обнадеживало. Мне очень хотелось по-паучьи взметнутся вверх, по стене, только бы не терять его из виду, и делать, делать что-то уже! «Господи, помоги…» - машинально пронеслось в голове. И суматошные идеи стали надвигаться одна за другой…
   Из подъезда выходила женщина с коляской, я метнулась не раздумывая, в распахнутую дверь.
   Лифт полз черепашьим ходом.
   Я никогда не была на крыше.  Двадцатиэтажного дома. Никакого дома!
   Вот он подъезд. Вот темный закуток.
Хлипкая железная лесенка вела к люку в потолке. Руки дрожали так, словно кто-то невидимый тряс их, четырехкамерное подступало к горлу, вызывая довольно ощутимые приступы тошноты. Крышка люка всё никак не поддавалась, силы почему-то словно вытекли из тела. Обессиленно присела на лесенку.
   «Он уже спрыгнул…СПРЫГНУЛ!... Он летит вниз... Нет, лежит внизу»
Нахлынуло злое отчаяние. В бешенстве, ткнула кулачком в потолок – люк скрипнув, приподнялся.
   Нечеловеческим прыжком оказалась наверху. И поползла на четвереньках. Спина незнакомая в 10ти шагах наполнила ликованьем безумным.
   Тихонько кашлянула. Сказать, что человек обернувшийся был удивлен – значит, не сказать ничего.  Напрочь забылись все психологические приемы, которые следует непременно использовать в таких случаях. Вместо этого, меня вдруг понесло… Явно не в ту степь. Растущая истерика, пока добиралась до него, вырвалась детским бредом, ко всему ещё и голос вдруг стал писклявым, как у мыши: «Привет! Загораете? А я вот тоже.. тут решила…пока солнце! А то вдруг завтра солнца уже не будет!» - осознав, что до сих пор стою в нелепой позе, на четвереньках, улыбнулась (но вышло наверно не слишком весело), и,  решив не делать резких движений, плавно пересела в позу лотоса.
   Я пришла загорать. Зимой. На крышу двадцатиэтажки.  Ну, конечно, это дело обычное…
   «А холодновато здесь, а? - мечтательно приперев щеку рукой, старалась не выказывать своего, грозящего помутиться, рассудка – Зато вид, наверно, замечательный?»
Никогда не представляла себе, как выглядит отвисшая челюсть… Незнакомец с лихвой восполнил этот пробел в моем восприятии. Значит, я на верном пути, нужно продолжать в том же духе. Пусть хоть так. Пусть посчитает меня идиоткой, и… Какой же самоубийца станет самоубиваться на глазах идиотки – это уже цирк…
   «Ну так чего там видно? Весь город небось, а? А я вот боюсь вниз глядеть! И вообще боюсь подходить так близко к краю! А вы не боитесь! Надо же, ка-а-а-акой вы смелый!» - сумела я даже наскрести откуда-то кокетливости. У него на лице отобразилось нечто вроде жалости. Мне стало страшно, так страшно, что захотелось кричать во всю глотку. Зря  сказала про боязнь высоты. ЗРЯ СКАЗАЛА ПРО СТРАХ! Он явно раскусил меня, хоть и не отвернулся.
   «Так, успокаиваемся, дышим, блин, до 10ти считаем…» - видимо, я двигала губами, хоть и произносила это про себя, потому что он вдруг ухмыльнулся: «Молитесь что-ли?»
Я остолбенела от насмешливости, и от осознания, что все попытки оказались бесполезными.
«Пою»
«Что поёте?» - теперь пришел черед удивляться ему.
«Боба Марли»
Теперь он улыбнулся во всю ширь.
«Sun shine…» - заголосила я, и голос сел окончательно. «Не делайте этого! Ради всего самого…Не делайте! Просто, не прыгайте!...» - я умоляюще глядела на него, вслух не произнося абсолютно ничего.
«А солнце-то уже садится... Разумнее вам будет прийти позагорать завтра…»  - ледяной тон мужчины словно разбудил меня. Почувствовала холод бетона под собой, настойчиво надрывающуюся музыку в неснятых наушниках: «Нам с тобою круто повезло…повезло» - счастливо пел солист Нечто. «Вам-то повезло, блин…» - выдернув за провода из ушей, психанула, вскочила.
«Не очень-то и хотелось! Я в отличии от некоторых довольна и собой и своим существованием!» - высокопарно сообщила.
«Вот именно, существованием…» - тоном завзятого циничного пессимиста, заключил.
«А, ну мне тоже, наверно, нужно спрыгнуть с вами? Давайте, что, за ручку!... А там уж потом пусь разбираются, на так называемом Суде Великом – кто из нас кого убил, или оба самоубийцы! Ну? Как вам такой вариант? А вдруг запутаем самого Бога? Так и от «ненавистного» существования избавимся, да ещё и в рай может попадем?! Как взаимноубитые!»
   Пока я старательно разорялась, он медленно отвернулся, сел, свесив ноги вниз. На самый край. Я стремительно подскочила, и, схватив его за шиворот, дернула на себя. Что самое удивительное, мне удалось втащить его практически целиком. Видимо, от неожиданности – не стал сопротивляться, а своим зверским силам, неведомо откуда берущимся, я уже удивляться перестала.
   Крепко обняв его шею, словно охотничий трофей, или стройную березку, я молчала. Так и сидели на бетоне, будто играя в паровозик детский, он спереди, я за ним.
«Знаете, если задушите, тоже вообщем-то неплохо» - послышался сдавленный шепот. А мне захотелось дать ему по рту хорошенько за шуточки в такую минуту.
   Ну и глупая ситуация, просто идиотская! Что я, вообще, здесь делаю? Мать Тереза, блин…
«Так я попал в руки к садистке? Вы так и будете медленно-мучительно горло моё сдавливать?»
«Придурок» - сквозь зубы процедила.
«И все же… - он наигранно печально вздохнул – Умереть быстро и не от чьих- то рук как-то благороднее…»
«Лицемер»
Помолчали ещё немного.
«Чтож вы не спрыгнули, пока я подымалась сюда?» - ехидно поинтересовалась, чуть ослабив хватку.
«Дураком был.  Да и не знал ведь, что Superman, пардон Superwomen уже спешит…»
«Вообще-то, вы просто симулянт! И трус! Если бы хотели прыгнуть, то не сидели бы тут…будто меня слабее…»
   Запоздало поняла, что чушь сморозила провокационную. Он стряхнул меня с себя, как пылинку.
   Стояли и смотрели друг на друга.
«Знаете, неумно как-то мне устраивать теперь показательные выступления!» - язвой он был ещё той.
   А мне ненавистен был образ сладкоголосого американского психолога, который то и дело приходил в голову, как выход.
«Всё будет хорошо…давайте поговорим…я сумею вам помочь…расскажите мне, что произошло…» - фу, никогда не верила в действенность таких фраз, и уж тем более произнести бы не смогла их, даже под кнутом. Очень уж приторно и неправдоподобно звучат вслух.
   Человек этот, возможно, прыгать и не собирался… Точнее, собирался. Но так бы смелости и не набрался, скорее всего.  Только вот искушать судьбу не хотелось.
   И вряд ли спокойно смогу жить, со своей дурацкой чувствительной памятью, если на моих глазах на тот свет отправится… Да, да…а у меня была возможность его спасти – буду тоскливо рассказывать…неважно кому потом.
«Я промерзла здорово, и есть очень хочется, если хотите благородным показаться, давайте, пошлите в кафешку – накормите меня за спасение»
От вопиющей наглости моей у него даже настроение поднялось: «Ну вы и… от скромности чрезмерной смерть вам явно не грозит…»
«Не грозит, не грозит, - браво согласилась – Ну так что?  Я некормленой седня останусь?»
«А вам и поесть негде? Не на что?»
От его дешевых попыток оскорбить, мне снова стало не по себе.
«Негде. Не на что. И не с кем.  Я под мостом живу…» - рассерженно подтвердила.
Он озадаченно в карман полез, протянул мне бумажник.
«Вот идиот» - устало отодвинув предложенные деньги, я натянула шапку съехавшую, на уши. Поплотнее в шарф закуталась. Кошель выпал у него из рук. Да так и остался лежать неприкаянный.
«Слушайте, а зачем?»
«Не знаю… - я и правда не знала, что меня понесло так самоотверженно сюда, будто своих проблем мало… - чтобы совесть не мучала, наверно» - чтобы особо не обнадеживать, соврала.
«Я отпускаю вам все ваши грехи...!» - насмешливо распростер руки надо мной.
«Да прекратите!»
Телефон зазвонил  совсем некстати. Мужчина, нетерпеливо поджав губы, смотрел на вибрирующий карман моего пальто.
Прошло сколько-то времени, а телефон всё продолжал назойливо звякать.
Не выдержав, поднесла трубку к уху. И рявкнула: «Ну что?»
Мужчина развернулся и… «Меня нет!» - не дав звонящему сказать ни слова, кинула телефон обратно в карман. Привычным жестом схватила за куртку незнакомца: «Куда?»
«На вид поглядеть»
«Пойдемте, снизу поглядим» - упорство собственное меня саму стало раздражать уже гораздо больше, чем его, наверно.
«Не заставляйте меня вас уговаривать уйти, а? Ну что за цацки? Что за комедия?.. Всю жизнь клоуном…дайте хоть уйти без устраивания цирка…» - резко вырвавшись, он сделал пару шагов… и я просто…просто не успела……………………………………………………………………………………………………………………….
Остолбенев,  всё-же сумела приблизиться к краю.
   Красиво колыхаясь, как большая разноцветная медуза, к земле приближался парашют…
   «Бред» - распутавшись из большого теплого одеяла,  вышла на балкон.  Вечно эта двадцатиэтажка напротив навевает черт знает что… Зевнув, и потянувшись, с облегчением повторила вслух, что это сон.
   Сузив хитро глаза, погрозила дому напротив пальчиком: «Ишь, махина… Кому ты такая нужна только… Самоубийц привлекать шоб выстроили будто…»
«Доча, ты до обеда спать собралась?» - обернулась на голос из кухни.
«Встала уже, встала!»
«Эх, ты…» - снова обратилась к двадцатиэтажке, и тут же осеклась – на крыше появился человек. Знакомый. До боли………………………………………………………………………



БааАААльшущее спасибище за необыкновенный иллюстрейшн к произведению - автору Джамиль Швея.
Не ожидала, что возможно так поразительно точно воплотить мой образ в "на бумаге гуашью"
Возможно твой даже насыщеннее вышел...впрочем, быть может просто не хватило слов мне, чтобы дорисовать, а ты кистью и гуашью договорил) Сумасшедшая текстура - нереальные переходы нюансов контрастно-цветов... УльтраНестерпимыйЯд, который хочеца заглотить весь, разом, не смакуя))) Одним словом - ЧУДО)