Останься, друг, наедине с собой

Останься, друг, наедине с собой
И не страшись побыть ты одиноким,
Подумай вновь о жизни неземной.
Об  этом лень сегодня думать многим.
 
Не лень искать греха, искать друзей,
Не лень идти туда, где тьма разврата.
Не лень тонуть в плену своих страстей,
А вот о Боге думать!... О, куда там!

А я прошу, сейчас услышь мой стих,
Один останься ты и Бог. Как будто
Утих весь шум мирской теперь, утих
И ты один остался эти утром.

И оглянись назад, твой жизни путь
Такой короткий был, такой печальный.
Ты всё искал покой, что б отдохнуть,
Искал в близи и в странах очень дальних.

И не нашел. Взгляни теперь ещё
Подальше, верой отлистнув столетья.
Перенесем свой взгляд, где горячо,
В начало эры. Два тысячелетья

Шагнем назад. Там нет февральских бурь.
Там и сегодня солнце, много света.
И в первом веке там небес лазурь,
То Палестина – сердце всей планеты.

И там под солнцем средь тепла и гор,
Голгофский холм стоит с тремя крестами.
И посредине Тот, Кто снизошел
На землю грешных с нежными глазами.

Он окровавлен и избит, в венце.
И каждый шип Его короны дикой
Оставил след ужасный на лице,
А в сердце след оставил болью тихой.

Он изнурен под солнцем и прибит
Гвоздями, что вбивали не с любовью,
А с жаждой боли и под дикий крик.
И эти гвозди орошались Кровью.

Он обнажен. Кто б стыд такой стерпел:
Перед толпой остаться без одежды?!
А Он и это вынести сумел,
Горя святой, небесною надеждой

Что ты и я оценим эту Кровь,
И эти муки, стыд и поруганье,
И  на Его небесную Любовь
Когда-нибудь ответим покаяньем.