Искупление

Нет, он не был подавлен, лишь чуточку пьян,
В прочем это, с годами сложилось в привычку,
Только боль, от давно затянувшихся ран,
Нарастала, начавшись еще в электричке

Выйдя, явно с трудом, на безлюдный перрон,
Дошагал до скамейки, накрытой газетой,
Сел и долго глядел, как светлеет вагон,
Проявляясь из ночи, на слайде рассвета

Наклонился, гримасу скривив, закурил,
Потирая, больную, затекшую спину –
Сохранился ли дом, тот, в котором прожил
Детство с юностью, или, как прочее, сгинул…?!

Почему возвратился…, былое прошло –
С лагерями, смертями, войною и пленом,
Но в душе взорвалось, защемило, нашло
Неподвластное что-то сознанью и тлену

Вроде жизнь устоялась, не мучили сны,
Незнакомый язык стал привычно знакомым,
И его отнесло с той военной весны
Словно щепку, в покой и уют Оклахомы

Год спустя, появились жена и семья,
Вскоре дети, гражданство и явный достаток,
Но внутри, никому не открытого я,
Оставался, сжигающий сердце, осадок

Он то и взбунтовал – вдруг, на старости лет,
Получив, без пугавших формальностей, визу,
Взять, оформив полет в бизнес - классе билет
И себя обрести, а не прыгнуть с карниза,

Приклониться с молитвой началу начал,
Той, его Купине , что все годы хранила –
Свет внезапный и хор…, как он этого ждал,
Чтобы в высь, от постылой земли, уносило…