Никому помирать не хотелось

Час от часа не легче, не легче!
Век от века не легче, не легче!
Набегала орда Бату-хана,
Набежала орда демократов.

Бату-хан, (о, татарское иго!)
Отбирал в год по десять процентов,
Дань, налог – в год всего десятина.
Это много, а может быть, мало?

Набежала орда демократов
(Скажем, Соединённые Штаты),
Потребляют все сорок процентов,
Производят лишь двадцать процентов!

Это значит, что все остальные
Платят дань им, одну четвертину!
О, вернись к нам, татарское иго!
Демократское иго не легче!

Демократии иго хитрее!
Собирается круглые сутки,
В Штатах доллары любят печатать,
Евроштатники доллары любят.

А в итоге любви наши «бабки»
На одну четвертину худеют,
Мимо наших «раззяв» потихоньку,
Прямо в Штаты и перетекают.

Но и наши «раззявы» похлеще,
Чем баскаки татарского ига!
Ведь налоги – тринадцать процентов,
Это ж больше на тридцать процентов!

И в итоге татарское иго
Оказалось намного дешевле
Демократского ига из Штатов
И дешевле «раззявского» ига.

Не поэтому ль лучшим из лучших
Сашу Невского люди признали?
Невский, князь, Александр Ярославич,
Он ведь сборщиком дани работал.   

Он четырежды ездил с отчётом,
Под конец чем-то там не потрафил,
Он в Орде заболел, возвращался,
В Городце, в ноябре, хворый, умер!

Говорят, он не хуже, чем Сталин.
Тоже с немцами выдержал битву,
Только Сталин возвысил Россию
От сохи и до атомной бомбы!

Эту точную сделал оценку
Черчилль, лидер Великобританский.
Черчилль зря не сказал бы такого,
Он умел оценить величины!

А теперь двадцать лет разоренья,
И конца разоренью не видно.
Видно всем: демократское иго
Вдвое горше татарского ига!

Сопоставьте процент умыканья:
Двадцать пять разделите на десять,
Даже если делить на тринадцать,
Получается два круглым счётом.

Ведь за годы татарского ига
Населилася Русь и окрепла!
И, татарский порядок усвоив,
Стала шибче татар развиваться!

А вот гнёт демократского ига
Убивает, но так незаметно.
Говорят, если режут барана,
Он глаза закрывает от счастья.

И теперь населенье России
Каждый год на лимон убывает.
В алкогольно-табачном наркозе,
Демократских наслушавшись басен.

А теперь и скота вдвое меньше,
Беспризорных детей даже больше,
И на Пасху друзьям олигархи
Фаберже дарят яйца-подарки!

Вам извилины гладко равняют,
Табачком и пивком охмуряют,
Оттого, что ль, провидцы-поэты
Не гласят и не воют про это!
***
Сталин, старым, предвидел картину:
«На мою, де, нагадят могилу,
Но со временем все разберутся,
Кто что делал и мог ли иначе!»

Двадцать лет от войны от гражданской
Двадцать лет до войны до германской
Но за это короткое время
Всё росло, что спасает и кормит!

Двадцать лет демократии ига –
Двадцать лет дебилизма, развала!
Диссиденты теперь вспоминают,
Как они этот день приближали!

И тогда это было возможно,
Тоже были тогда диссиденты,
Но евреи у власти стояли!
Диссидентов в ГУЛАГЕ сгноили!

В ГПУ были тоже евреи!
Голодовкой в колхозы загнали!
А евреи из всех наркоматов
Понастроили сотни заводов!

Помирать не хотелось евреям,
Отступать уже некуда было.
Как штрафбат, шли евреи в атаку!
Большей частью расстреляны были.

Но то были евреям евреи,
Вроде Блюхера и Мандельштама,
Шостаковича и Левитана,
И у Вас на примете примеры.

Среди всех, в том числе, средь евреев
Есть и гении, есть и мерзавцы.
Пусть евреи теперь поразмыслят,
Кто пример добрых дел, кто мерзавец.

И теперь среди них есть мерзавцы,
Например, господин Березовский,
Есть и гении, скажем, я знаю
Одного по фамилии Гинзбург.

Так что, каждый как мог, постарался.
Делал то, что казалось разумным
В непростой обстановке конкретной
И в условьях смертельной угрозы.