Она любила прозу

Она была легка, чиста, как пух,
Я с нею был, наверно, не по праву.
Вот ясный взгляд зажёгся и потух,-
Как видно, ей поэты не по нраву.

Ну что же, впишем новые штрихи,
Она полюбит критику  и прозу.
Ну а стихи…я вытравлю стихи
В себе самом, как старую занозу.

Я бросил спорт, прочёл десятки книг,
Я даже стал немножечко учёным.
Но это зря. Суров её вердикт:
Как ни верти, а вяз не станет клёном.

Куда девать раскрывшийся талант?
По уровню я вроде как Катаев.
Но это что – ей интересней Кант,
А также Лев Толстой или Бердяев.

Я ей дарил леса, моря и риф,
И хижину над воющим прибоем.
Она сказала: это, верно, тиф
Или другое что-то со здоровьем.

Она была изящна и умна
И я узнал – с лирическим уклоном.
Её кумир – французский кардинал,
Она на «ты» с самим Наполеоном.

Ещё я спел про вечер у озёр
И подыграл для пущего примера.
Под лунным небом плавился костёр.
Досрочно остановлена премьера.

Она сказала гордое: «Адью»!
Не стоит пепелище ворошить.
А я подумал: встретимся в аду,
Чтоб яблоко запретное вкусить.

Она ушла - и только ветер вслед,
И отблеск догорающих теней.
Я вновь один средь радостей и бед,
Но что же делать, если ход за ней?...