Младенец в реке

Посвящено абортам ради собственного блага, спокойствия, ради мужчины, по совету других, во власти суеверий и прочим подобным грехам.
Ветер завыл, и ты закричала,
То, что внутри стало рваться на свет,
Плоть молодая в твою застучала,
Не зная, каков на нее был навет.

За окнами дождь, за окнами вьюги,
Как в материнской душе в этот час.
В дверях уж маячили верные слуги,
Всю ночь не смыкавшие праведных глаз.

К тебе подбежала смешная старуха,
Чтоб роды принять и спасти малыша,
Чтобы не страшна так была твоя мука,
Но ты прогнала всех, чуть слышно дыша.

Послушались слуги, и ты в одиночку,
Огромные силы вложила в свой вздох.
Поставила в муках последнюю точку,
Младенец закорчился меж твоих ног.

Была ты в крови, и все тело дрожало,
Но ты поднялась и, с сомненьем в душе,
Несчастного сына к груди ты прижала,
И он закричал, тянув руки к тебе.

Ты вспомнила, что говорила гадалка:
«Твой сын не от Бога, а от Сатаны,
И ждет его мать после смерти лишь свалка,
Если она не уйдет от беды».

Слеза покатилась и скрылась в корсаже.
Глядишь на дитя, в голубые глаза,
И влага смывает с тебя пыль и сажу,
На грудь потекли за слезою слеза.

«За что мне все это?» - у Бога спросила.
За что мне кровинку придется убить?
За что его холод лишь ждет и могила?
За что по нему буду слезы я лить?

Но нету ответа. И ты, поспешая,
Вышла из замка, со свертком в руках,
Не плача уже, ничего не решая,
Ты шла как когда-то в кошмарных мечтах.

Бурлила река, и от холода плакал
Ребенок, которого годы ждала,
А дождь равнодушно в зев его капал,
И хладно на тело светила луна.

От горя ты скорчилась, в воды вступивши,
Но ради спасенья никчемной души
Ты, снова слезы печали проливши,
Стала ребенка родного душить.

Затихло дыханье, и сверток с младенцем
В объятья взяла речная волна,
Того, кого ты сносила под сердцем…
Теперь побрела ты до замка одна.

Была ночь темна, и лишь звезды светили,
Стыдливо за тучею скрылась луна,
Все слуги по спальням на ночь уходили,
И в комнате ты оставалась одна.

Но вот застучали в окно чьи-то руки,
Увидела с ужасом мертвенный свет
Глаз голубых, полных честной поруки,
Услышал весь замок визгливое «Нет!!!»

Тебя задушили кровиночки пальцы,
Ведь не безнаказанны подлость, эго,
Не остановит и смерть страдальцев.
Не оставит без кары Бог никого.

Тебя похоронят в фамильной гробнице,
С венками, с молитвами честных попов.
Повсюду видны будут грустные лица,
Родные, проклявшие злобных богов…

А я б написала на гробовом камне:
«Все дети от Бога, нельзя их убить,
Нельзя закрывать для родной крови ставни,
Нельзя с сим грехом на земле этой жить.

Все дети от Бога, но есть в мире трусы,
Что ради себя отвергают мораль,
Иль идут за крылами чужой, злобной «музы».
И этих людей мне нисколько не жаль!»