Хождение за три тела

Я поднимаю рюмку водки,
Сказать хочу признания – тост
Слова на исповеди четки,
- БезпИтия закончен пост.

Сегодня пью я с кайфом, с толком,
По- человечьи, по– людски.
Не озабочен горькой водкой,
Не мру без зелья от тоски.

Сушил три года я химеру,
Нутром которую взрастил.
Была та гадость без размеру,
И поедала много сил…

В колючках щупальца  у мрази,
Она впивалась в организм…
Пред ней я был подобен грязи,
Протух  мой к жизни оптимизм…

Та сущность требовала водки, -
Меня тянула в темный мир.
Безвольным был без зелья сотки,
А кровь мою хлестал вампир.

Но я зачем-то нужен Богу,
Он мне сознание просветлил.
Ведь, человечьего я роду –
Господь придал мне новых сил.
               * * *
Завязка мне далась не просто.
Ломало, мучило меня.
Хрипела мразь из горла грозно,
Сводила много дней с ума…

Хмелить не стал я беса больше,
Не пил ни ночью, а ни днем,
Молиться стал, чем чаще, дольше,
Горела тварь сильней огнем.

Горела в будущем и прошлом, -
Сжималось время в даль и вспять.
О том, как жил я в чаде пошлом,
Хочу во век не вспоминать.

За год с хвостом из высшей сути
Огнем я вытравил недуг.
Теперь я чист и, даже, внуки
Моей дорогой не пойдут.
 
              * * *
В душе настало облегчение,
Но бесы жили в голове…
В минуты страшного забвения
Казалось - я не человек.

То был огромным баобабом,
Был африканским  тростником,
Звучал, как колокол, набатом,
Был ветром, даже - пауком…

В такие дни мое дыханье
Давилось в горле пеленой,
Безликий ужас в ожиданье
Стоял угрюмо за спиной…

Меня крутило в смерче ветра,
Я перед Смертью представал,
Казался бесу легкой жертвой,
Но падал я - и вновь вставал.

Так, выжил я, с ума не спятил,
Понятен стал мне организм
Не отдал бесу я ни пяди  -
Год за рассудок мы дрались.
                * * *
Когда рассудок стал без «белки»,
Понятно стало, где беда.
Не мог я ночью спать без грелки,
Ручей мне снился, газ-вода.

Трусила сердце аритмия,
Распухла печень, как пузырь,
Качала мышцы дистрофия –
Так потешался злой упырь.

Однажды ночью проведенье
Меня к колдунье привело.
Дверь открывало приведенье,
Ступил в избу, где мрак, тепло.

Дверь заскрипела, закрываясь,
Захохотал за мной засов,
Утробный голос, будто лая,
Велел раздеться до трусов.

Зажглась свеча во мгле безликой,
Лечь голос тихо приказал.
Руками знахарки, молитвой
Повел Господь свой ритуал.

Святой водой крестом омыла,
Взывала в море, в океан,
Ту жизнь, которая постыла,
Гнала на остров, на Буян.

В ушах гудел гром водопада.
Страх или холод? – Бил озноб…
Рычала брань из пасти гада,
Он проклинал людишек род.

Стал мокрый я от пота, рвоты,
От смрада мерзкого застыл.
От колдовской ночной заботы
Обмяк, заснул - совсем без сил…

Проснулся утром в чистой хате.
Свет солнца… На лице лучи…
Казан старушка на подхвате
Ловила ловко из печи…

Уютно. Потянулся телом.
-Здрав будь, мой милый человек!
Тебя ждет банька между делом, -
Жарком пропариться не грех.

Пошел… Уселся на пологе –
В духовку печки угодил
Ловил приход, поджавши ноги,
Свои пороки отворил.

Зашел дедуля в длинной майке.
Сказал, - Пришел тебя лечить.
Дубовый веник в паркой шайке
Вавтузить начал и мочить.

- Пластай полог! – сказал, - Дурилка. -
Мне темя шапочкой накрыл.
Молясь, шептал, - Врачуй парилка,
Из парня вытрави нарыв.

Взмахнул опахалом вдоль тела –
Весь пар как будто бы собрал,
Чинил с оттяжкою умело
Дедуля банный ритуал.

Стонало тело, как под плетью,
На шкуре полыхал пожар…
А банщик с яростью и спесью
Сквозь кожу веник погружал.

Затем, во двор спешил, паруя,
Шагнуть в приямок родника.
Орал блаженно я, ликуя,
В контраст, ныряя, «ледника».

В парилке выдержал три круга…
Стал просветленный, как святой.
Напился ковшиком кваску я,
Зайдя в избу, я сел за стол.

В тарелке – россыпь-горкой каша,
Хрустящей коркой хлеб блестит,
Кувшин бокастый с простоквашей, -
Смак раззадорил аппетит.

С блаженством ел простые яства.
Не вспоминал былой курьез…
Певучий стих взамен лекарства
Бабуля молвила в серьез,

- Стал чист, как три, ты – возрожденный,
В одном – четыре, с Духом – пять.
Ты, херувимом защищенный –
Его тебе и почитать.

Светлей Огня, ты, и Эфира,
Чист, ты – Телесный, как Вода.
Святого Духа пусть мерило
Тебя хранит внутри креста.

Загадкой молвила бабуля,
Но смысл понятен ее слов:
В судьбе, кто здорово запнулся,
Брести тому из трех миров.

В завязке, ясно, мне досталось,
Дружочки милые мои.
Еще с годок борол усталость,
Здоровья правил я слои…

Сегодня пью я с кайфом, с толком,
По – человечьи, по – людски.
Я поднимаю рюмку водки
За вас, Сердечные Братки.