Революция

Странные вещи творятся в мире...
Вешают мудрых, сажают честных...
В толпы стреляют, как будто в тире.
Ждут от народа возгласов лестных.
Кровь обагряет ножи и руки,
Дети не знают, кого бояться:
Голода муки, иль жизни скуки,
А с демократией надо считаться.
Кто ее ставил, убив тиранов,
Кто рисовал водяные знаки,
Кто у людей забрал капитанов,
Что выбираются и без драки?

Что впереди, и какое светлое
Ждет укранцев и русских будущее?
Хлеба бы дали, а не кровавищи,
Хочется людям ведь верить в лучшее...
Что на рассвете готовить лучше:
Робу к станку иль гранату старую?
Или лежать на диване, уставившись
В их поножовщину лютую, ярую?

Хочется верить, что солнце встанет,
Хочется думать о справедливости.
Люди ж не скот. Кто же скот не обманет?
Ждать от кого же Господней милости?
Несколько суток. Быть может, последние..
Есть что съедать. И что пить. Провокация.
Что же, видать, от Аскольда наследие,
Видно такая хорошая нация.
Только как кровь, как земля, как родители,
Нация нами не выбирается.
Мир - не безмолвные, тихие зрители,
К нам интерес боевой проявляется.
Были и орды монголов, и турки,
Были поляки, еще кто-то тоже.
Немцы ходили, остались окурки...
Всех пережили, все было. Но все же
Нет ведь единства, стремления, рвения,
Каждый свое, словно в басне Крылова...
Ты, словно легкие после курения,
Ты, Украина, скажи же хоть слово!
Если отправят нас строить укрытия,
Если скомандуют: "На баррикады!",
Это ж тебе не сеанс чаепития,
Это ж война, ей нисколько не рады...

Только подумав, помыслив критически,
Где баррикады? Все ж пропито, продано...
Только вопрос еще есть риторический,
"Что мы?" Ведь здесь нас считают уродами...
Дышим металлом, и пьем лишь кислоты,
Ну а едим... Вторсырье с комбината.
Ты не урод, ты адаптор. Вот, кто ты.
И никому ничего и не надо...