Диреле, жене Маерика из Мошейн Шайдо

– Маерик! Копья на востоке, всего в нескольких милях, они бегут прямо на нас! По меньшей мере семь или восемь тысяч…
– Маерик! Копья, не дальше, чем в пяти милях к северу. И мокроземцы на конях. Может, по десять тысяч тех и других…
 – Копья идут через холм в трёх или четырёх милях к югу. Восемь тысяч или больше…
Маерик дотронулся до щеки Диреле, не заботясь о том, сколько людей их видят.
– Прохлада моего сердца, приготовься надеть белое. – Её рука потянулась к рукояти висевшего у пояса ножа, она была Девой, когда сплела свой венок, но он решительно покачал головой:
– Ты должна жить, жена и хозяйка крова, чтобы сохранить то, что уцелеет.
Кивнув, она провела пальцами по его щеке. Маерик изумился – она всегда была очень сдержана на людях.
Подняв вуаль, Маерик вскинул копьё высоко над головой.
– Мошейн! – взревел он. – Мы танцуем!
Они устремились за ним вверх по склону, мужчины и Девы, около тысячи воинов…

Р. Джордан, Корона мечей


Время застыло, сжимаясь в пронзительный миг,
Звуки вокруг обрели необычную ясность,
Страх неизбежной потери в сознанье проник,
Стиснуты губы до боли, давя сердца крик – 
Муж твой идёт, чтоб как вождь первым встретить опасность.

Вот он мелькнул, словно тень, на вершине холма,
И позади все Мошейн нацепили вуали.
С этой минуты судьба для любого одна:
Жизнь – только сон, так пора пробудиться от сна
И станцевать напоследок под музыку стали!

Голос Маерика вдруг затянул нараспев
Песню Последнего Часа – и вздрогнули скалы:
Тысяча ртов подхватила знакомый напев,
Тонким сопрано взвились в небеса крики Дев,
Рокот мужчин зазвенел обнажённым металлом.

Помнишь, Диреле, как нежно он поднял венок,
Что ты сплела для него и к ногам положила?
Как прикоснулся к щеке и женою нарёк...
Как был рад детям, когда стать отцом пришёл срок…
Как обнимал с юной страстью, лишь ночь приходила...

Как же теперь ты, Диреле, останешься жить,
Если сейчас части сердца навеки лишишься?
Разве сумеешь, скажи, своё счастье забыть?
Веришь, что сможешь когда-нибудь так же любить?
Мира, что станет другим навсегда, не боишься?

Тают мгновенья, стирая всё, бывшее до.
Долг и любовь в беспощадном сошлись поединке:
Первый взывает спастись, ради септа Шайдо,
Чувства влекут вверх на холм по цепочке следов –
Выбор не ждёт, и в часах убывают песчинки.

Пальцы на ручке ножа стали снега белей,
Взгляд неотрывно следит за лесистой вершиной.
Ну же, Диреле, ты Дева, решайся скорей,
Мир без любви – только серое царство теней:
Так раздели финал жизни с любимым мужчиной!