Райнер Мария Рильке Реквием

- О, старое проклятие поэтов,
они скулят, когда должны  рычать,
рык, облекая в образ, что есть их право,
и их дело и их вера -
печаль и радость не хранить в себе,
в поэзии их славить и о них рыдать.
Так и больной,  язык, чей полон слёз,
описывает все свои болезни,
отбрасывая твёрдость слов;
так каменщик собор возводит
с равнодушием к глазури.

Наверно в этом есть спасенье. Увидеть раз,
что слово - только слово,
и в нём и вне - единый образ, как портрет
предка:
вот дело их, их право, их повинность -               
печаль свою и радость в поэзии
оплакать и восславить.
               
                И как больной,
полным слёз языком говорит,
чтобы описать всё, что у него болит,
вместо обретения твёрдости в слове;
как каменщик - строитель собора -
всегда иной в равнодушии глазури.
Это было бы спасение. Когда бы только раз
увидел, как входит слово в своё предназначение,
и не возвращается и остаётся внутри
образом, только образом, как портрет
предка, что в рамах, когда временно
на него смотришь:
подобное то узнаваемо, то снова остаётся чуждым.
    Но это мелочность: думать
о чём-то, чего не было. И это внешнее
упрёк в неподходящем сравнении.
То, что происходит, так сильно опережает,
что напрасно жаждать достигнуть,
и не узнаем никогда, как было.
Не стыдитесь, когда заденете умерших
иные умерли те, что до конца были
стойкие. ( В чём же конец?) Обменяйтесь с ними
взглядом, как обычно, спокойно
и не бояться, что слишком обременят
нашу жалобу, что будут удивляться.
Знание - великие слова о времени, когда действие
ещё видимо было и не только для нас.
Кто говорит о победителях?
Продержаться - это всё.