Похороны

Я вас целую в бледный лобик,
Как мне старушки указали.
Потом ваш узкий, серый гробик
На лентах в яму опускали.

Я грелся крепкой сигаретой,
И снег летел на наши шапки.
Лежал он всюду: на отпетой,
На волосах седых у бабки.

Глухие комья мерзлой глины
О гроб шумели пустотелый.
В руках с лопатами мужчины
Попеременно пальцы грели.

И ветер был в их телогрейках,
И ветер выл кругом в березах.
Я бросил землю, как копейку,
Бросают нищему на слезы.

Я вас считал всегда за друга.
Но вот сейчас в сей зимний месяц
Кругом такая жуть и скука...


Была готова уж могила…
И мама ваша мне сказала:
"Давно вас дочь моя любила
И вы ее, но я не знала.

А то бы пред людьми и Богом
Сказала я слова такие:
Вот мой порог - тебе порогом
И детки ваши - мне родные.

Она же месяцем апрельским
Убила вашего сыночка,
А врач неопытный наш сельский -
Тогда и заболела дочка."

И после слов ее в березах
Холодный ветер стервенеет...
От скуки ради и мороза
Народ на кладбище редеет.

И мы уходим вдоль оградок.
И свежий снег казался вязким.
Могил устроенный порядок.
Кресты в сухой, облезлой краске.

Она заплакала, и тихо
Я вел ее от вас под руку.
Поземкой снег метелил лихо.
И жаль себя, и жаль старуху.

И маме вашей я ответил:
"Вы помните открытый гробик.
Ее касался я, поверьте,
Один лишь раз, целуя в лобик."