У ручейка, у родника

                Во всем виноват Роберт Бернс


У ручейка, у родника
Кувшин водой наполнив,
Ручью сказала я: «Пока,
Еще приду наполнить,

Спешу назад, там муж мой ждет:
Ему водицы хочется,
А то другой сюда придет,
Кому попить захочется,

Меня увидит у ручья
С приобнаженным станом,
Что я скажу ему, кто я,
Как здесь одну застал он?»

«Там за пригорком средь цветов
Твой муж лежит спокойно.
Всегда на помощь он готов
Прийти к тебе достойно».

На помощь-то ко мне придет
Он в трудную минуту,
Но разве знает кто, что ждет,
А вдруг, позвать забуду?

А вдруг, какой-нибудь  «жульен»
Воды испить попросит?
Не упастись мне от измен,
Да пусть, хоть, муж мой бросит».

Я так сказала и пошла
Туда, где за пригорком
Под ивой, что уже цвела,
Разлегся муж мой зоркий.

И вдруг, расправив весь свой рост,
Навстречу из кусточков,
Тот самый витязь и возрос,
О нет, не скоро точка…

Кувшин мой, разорив до дна,
Он мне сказал: «Спасибо,
Ну, разве есть моя вина
В том, что люблю красивых?»

Так, жажду утолив водой,
В жажде любви сгорая,
Обняв, повел меня с собой,
Как будто к вратам рая.

Я не сдавалась: «Муж мой там,
Ждет с ключевой водою,
Уж, он, наверно, ждать устал,
И сейчас пойдет за мною».

«Не бойся, милая Мари,
Тебе не будет плохо.
Такой я страшный? – посмотри,
И полюби, дуреха!»

«О да, Жульен, твоя сейчас,
Спешить нам надо, грустно,
Каков герой, раз в этот час
Ты все ж со мной, не струхнул»…

Любовь, любовь,
Как ты слепа
И слепы те, кто любят!
К тебе, безумная, припав,
Они себя же губят!

И вот, простившись с храбрецом,
Спешу я снова к мужу.
Нет, не зову я подлецом,
Кто был мне мил и дружен.

«О, муж мой милый, не серчай,
Тебе воды искала,
Упала,  даже, невзначай
И платье все измяла».

Поверил муж мой яснозоркий,
Что далеко родник течет,
Сказал: «Вода тепла, уж больно,
Ты принеси потом еще».


80-е гг.
Фото из Интернета