Доброе утро, дорогие телезрители

      Мне кажется, надо решиться и сделать, что давно хотела...

      Ты так заманчиво рассказывал о своих путешествиях. Крыши, крыши... все крыши индустриального города. Они покорились тебе. Все крыши высоток спальных районов и центральных улиц (летние, пиками врывающиеся в знойный, густой смог; осенне-весенние, разрезающие своими краями свинцовые тучи; зимние, открытые ветрам, яростно рвущим штанины твоих стильных брюк).
      На этом фото ты смотришь в ночную даль, окруженный огнями и трубами заводов. А здесь сидишь на самом краю, свесив вниз ноги в любимых кедах, и чему-то улыбаешься. Я была права, отгадав, куда был направлен твой взор. Да, на телебашню. Она оставалась-таки непокоренной высотой.
      Звал в гости. Но даже в письмах видна была безнадега. Когда? Куда? Зачем? А однажды я ответила: «Да, но... я же захочу с тобой наверх. А, встав на краю, не удержусь и утащу тебя вниз. Страшно?»
      Решено, я приеду (зимой, весной, летом). Бегом поднимусь по лестницам вслед за тобой через все шесть (двенадцать, девятнадцать) этажей. Одерну, выбравшись через маленькую дверь чердака, короткую юбку (брюки, шубку). Ты посмеешься надо мной, забавно морща курносый нос. Буду кружиться, раскинув руки (читать стихи, петь смешные песни или просто в голос кричать; тормошить тебя, говоря глупости; впиваться в твои губы, срывая одежду).
      А потом подойду к самому краю крыши (да, очень страшно, так, что замирает сердце) и наклонюсь вниз. Оттолкнусь от края, глубоко вздохнув.
      «Безумец», – кричу, обернувшись. Вцепился в мои ноги и вылетел вслед за мной. Улыбаюсь. И ты смеешься. Пятнадцатый (девятый, пятый... нет, еще не пятый) этаж. Смотреть друг другу в глаза и понимать, что это уже не безнадега.
      Ты такой забавный на своих детских фото. А помнишь, как болел ангиной, и я рассказывала о шторме, пугая жуткий вирус – тебе стало действительно страшно, и ты велел замолчать. А однажды доверил свою песню. Я так и не похвасталась ни перед кем твоим талантом, обещая хранить тайну. А еще радовался моему письму. Настоящему, в конверте...
      «Да, да», – молча отвечал ты и улыбался, в очередной раз переворачиваясь в воздухе.
      Наверное, я отпущу тебя из своей жизни, а ты – меня, когда закончатся этажи...
      Доброе утро, дорогие телезрители, в эфире – криминальная хроника... Сегодня ночью на одном из городских высотных домов к надписи «Миру – мир» неизвестными лицами были добавлены два слова, одно из которых – нецензурное...