Цикл Двадцать дней в Аквитании

       Изменив  привычке  колесить по Европе  до мелочей продуманными  маршрутами, я приняла приглашение университетской приятельницы   погостить в  доме ее мужа-англичанина  на Юге Франции. К этому времени их семейная идиллия уже переросла в вялотекущий бракоразводный процесс…

АРИЯ МОСКОВСКОЙ ГОСТЬИ

И вот я здесь, в англо-французском крае,
Лукавый демон заманил меня сюда.
Три дня живу в старинной пагоде-сарае,
Где  продолжается столетняя война.

Сменив привычный бег московской жизни,
На сельский, даже не живой слегка,
С утра до ночи перечитываю мысли,
Свисающие тускло  с балок потолка.

Что я понять хотела в этом мире:
Вкуснее ль  кекс, когда печешь его сама,
Какого сорта плесень в местном сыре,
И чем заняться, чтобы  не сойти с ума?

Зачем пытаюсь собственную шею
На гильотину чувств утраченных сложить,
И лошади уставшей напрягая шлею,
Путь к примирению напрасный предложить?

Я  не мечтала  провести  в Париже будни,
Пусть праздник будет, что всегда со мной.
Под   небом Perigord  я не искала бури,
А старина его манила новизной.

Пока осталось для меня загадкой,
Как стать счастливой в стороне другой,
Сомненья надоели мне порядком,
Я, правда, жить хочу в стране родной.



БЕГСТВО В БЕРЖЕРАК

Куда поехать? Все мне безразлично.
Направо ли? Налево? Все равно.
Случилась кстати моя встреча лично
С огромным толстым носом Сирано.

Двенадцать. Бьют  часы на колокольне.
Их гулкий звук по коже пробежит,
И тонет на прилавках сыром полных.
Такой у них французский колорит.

Бежать по улицам, бежать не глядя,
Оставив за спиной шлейф жалоб и обид.
Да как тут видом любоваться, когда рядом,
Народ под тентом, разомлев, сидит.

Сажусь и я. Меню беру устало,
Рассеянно смотрю в соседнее окно,
Салат жую с названием «роксана»,
И пью с таким же именем вино…

Сплавляюсь на бортах старинных лодок,
С пристани  аккордеона слыша  звук,
Вдруг отпускаю сердце на свободу,
Как голубя из разомкнутых рук.

Окончен день и надо возвращаться
Под крышу древнего приюта моего.
Не с Бержераком я спешу прощаться,
С мечтой убитой о прекрасном Perigord.


ССОРА

Прогнать гостей, налить стакан и выпить.
До боли кулаки, до скрипа зубы сжать.
Как сок лимона из себя обиды выжать,
Остатки прошлых нитей разорвать.

Общенье бывших жен…  Какая жалость:
Как раздувание в костре потухших дров.
Преодолев   взаимную усталость,
Все обратить в поток ненужных фраз и слов.

Нести по жизни обстоятельств  бремя,
На миг не покидая собственных оков,
И беспощадно растранжирить время,
Не задевая, правда, внутренних основ.

Построены  на нервности и злости
Дискуссии рассерженных людей.
Спасаясь, едем к  парижанам в гости,
Тасуя бесконечно карты всех мастей.

Мне надо вырваться из круга чуждых масок.
И слова звуки заменяя на  мелодий звук,
В душу поселить палитру ярких красок,
Бумагу и перо сомкнуть в мой новый круг.

***
Бреду по лесу: надоело в доме маяться,
Вконец запутав паутину липких снов.
Поганки у тропинки попадаются,
Как будто нет съедобных в нем грибов…


ГИМН СВЯТОМУ ЭМИЛЬОНУ

Июль. Виноградник невинно-зеленый
Сжимает в объятиях Сент-Эмильон.
И холм, благородной лозой окруженный,
Волшебные гроздья рождать обречен.

Мерещится с башни монах просветленный,
Знал ли, куда направляется, он?
С этой землей навсегда обрученный,
Чудесными  винами был одарен.

Двенадцать столетий в чем истина знает,
В бесценном напитке навек растворен,
Со стенок прозрачных бокалов мигает
Бретонский монах – Святой Эмильон.

***
Прощаясь с древним Эмильоном,
Щекой касаюсь  старых стен…
Живу коленопреклоненной
И пью мой солнечный  сотерн!



ПУТЕШЕСТВИЕ В СТОЛИЦУ ПРОВИНЦИИ

Этот город уже слишком стар, чтобы нравиться.
Закрытыми ставнями всюду встречают дома .
Мне с безразличием этим, похоже, не справиться,
Да и жара беспощадная сводит с ума.

Город, как замкнутый круг, надо мной издевается,
По улицам-щелям туристы покорно скользят.
Perigueux на запястье тюремной  оковой сжимается:
Здесь не укрыться. И раствориться нельзя.

Выскочил  пес с поводком. Он сейчас потеряется.
В чашу фонтана запрыгнул, жадно напился воды.
Запахом улиц, витрин и домов наслаждается
Бедный, еще он не понял возможной беды.

В полдень к  вокзалу бреду в одиночестве гордом.
Улицы в сон погрузились и  неумолимо пусты.
Боже, как жду  отправления скорого поезда.
И без сожаления тут же сжигаю мосты.


СЛУЧАЙНЫЕ ГОРОДКИ

Я вас окину быстрым взглядом:
Сьорак, Бейнак, Сен-Сеприен.
Мне грустно знать: была я рядом,
Но вас не поняла совсем.

Я не открыла ваши тайны,
И вас не выпила до дна
Среди домов, закрывших ставни,
Не побродила я одна.

Но мне ваш свет средневековый
Стал близок. И приятен вид.
Не задыхаюсь здесь в оковах
Ненужной дружбы и обид.

Как грустно с вами расставаться,
За час не пережив сто вех.
Еще грустнее оставаться:
Любовь не поделить на всех.

Мне бы дождаться новой встречи,
Включить  отснятое кино,
К вам прийти всего на вечер:
И вспомнить, и забыть. В одном.


ЭЛЕГИЯ

Прощальный вечер. Или,полночь миновала.
На кроне липы вековой повисли звезды.
Как миру этому мы радуемся мало,
И понимаем это  слишком поздно.

Из дома выхожу с подсолнухом прощаться,
К кусочку солнца в темноте примкнуть,
А после падающих звезд рукой касаться,
Сквозь пальцы пропуская Млечный Путь.

Лежать под небом, теменью укрытым,
И слушать, слушать, слушать тишину…
Прильнув к теплу стены, глицинией увитой,
За нежность лепестков любя ее одну.

Не надо слов. Чуть слышен листьев шорох,
И заблудившегося олененка вскрик…
Вдали мелькнет мышей летучих всполох
И растворится в тот же миг.


ЗА ЧАС ДО ВЫЛЕТА

Не окутала счастьем,
Не останешься в снах.
Не вернусь, чтоб остаться
На зеленых холмах.

Мне напомнила детство:
Мой кубанский простор,
Крик гусей по соседству,
За окном птичий хор.

Сладкий запах клубники,
Маргаритки в росе.
Неба звездного блики.
И parle vous France?

Фуа-гра с трюфелями,
И «ноктюрны марше».
Километры к вокзалу
Сосчитала уже…

Три недели проплыли,
Скрылись за горизонт.
А со мной ли все было?
Может быть,  это  сон?