К 300-летию Полтавской битвы. Карл 12

  Карл  Двенадцатый
(исторические хроники)

Вступление

Летят года, от века к веку,
Уж триста лет прошло с тех пор…
Об этом странном человеке
Хочу начать я разговор…

Так, кто же он? Герой, злой гений,
Философ-стоик иль глупец?
Как светел час его рожденья,
Каким жестоким был конец!

Стирает время даты, лики…
О чем сегодня спорим мы?
Кто для истории - великий,
А кто - проклятье для страны?

И где же – истинный критерий,
Где – этот самый оселок,
Который, быстренько примерив,
Дает ответ без лишних слов…

         *  *  *
У Карла было все в порядке,
Как умер вдруг король-отец .
Власть перешла к регентше-бабке ,
Какая наглость, наконец!

Во время смотра войскового,
Принц с раздражением изрек:
«Пусть объяснят мне, ради Бога,
Зачем мне женский поводок!

Я править мог бы сам не хуже,
Законный ведь наследник я.
Мужчина здесь, на троне, нужен,
Как вы считаете, друзья?»

Друзья, конечно, поддержали,
Постановили приговор,
Что от регентства все устали,
И должен Карл возглавить двор…

На коронации все вздрогнут,
Когда он, с вызовом глядя,
Взял у епископа корону,
И нахлобучил на себя…

Да, этикет для Карла тесен,
Еще ведь юность не прошла.
И трон ему не интересен,
Он игнорирует дела…

Вот пострелять в ночи из пушки,
Чтоб навести в округе страх,
Охоту, буйную пирушку,-
Позволить мог себе монарх…

Его судить не будем строго -
Ведь шел семнадцатый лишь век,
Король, хотя и не был богом, 
Он -  не обычный человек…

За Карлом – мощная держава,
Казна пока еще полна,
Жива и воинская слава,
Что кровью добыла страна.

Следят за ним Париж и Лондон -
Завидный в будущем жених.
А он, пока ничем не скован,
Сестер  шокирует своих...

Начало Северной войны

Но вскоре все переменилось:
Не изменился человек,
Нет, просто время изменилось,
Пришел в Европу новый век.

С ним – испытания и беды:
Датчанин, немец, московит
Объединились против шведов –
Как нам история гласит…

Листаем дальше эту книгу.
На ком за прошлое вина?
Саксонцы вдруг пошли на Ригу, -
Так начиналась та война …

И беззаботного гуляку,
Что двор нещадно донимал,
Судьба бросает сразу в драку,
Где он над всеми - генерал…
 
Он будет  прост, порою, с виду,
Но честь отца не посрамит,
За нанесенную обиду
Триумвирату отомстит…

Их нужно бить поодиночке!
И этот замысел – не плох:
Он выступает с войском ночью
И застает датчан врасплох.

У них растерянные лица,
Проспали все - король и знать,
Осталось только извиниться
И мир со шведом подписать …

А Петр берет в осаду Нарву
И штурмом крепости грозит.
«Да как он смеет, этот варвар!
Наказан будет московит…»

Урок им должный он устроит,
Еще пусть только сунут нос…
Бегут они уже толпою,
Оставив пушки и обоз .

Давно такого не видали:
Царю -  позор со всех сторон,
И выбьют шведы на медали,
Как, удирая,  плачет он…

И сам король Петра отныне
Врагом достойным не считал.
Потом заплатит за гордыню,
Но кто ж тогда об этом знал!

Карл мог себя не мучить больше,
Но он, возмездием горя,
Внезапно с войском вторгся в Польшу,
Отмстить за козни короля*.

Но Август ждать не стал  вердикта.
И Карл затратил уйму сил:
Лишь на шестом году конфликта
Саксонца к миру принудил …

Карл – на вершине личной славы,
Поют осанну королю,
И выражают все державы
Ему симпатию свою…

Но время было против шведа:
Пока тот Августа гонял,
И пожинал плоды победы,
Петр время даром не терял.

Царь – самодержец, но не гений,
Учился он по мере сил,
И горечь прежних поражений
В победу вскоре превратил…
 
         * * *
Когда саксонская столица
К ногам склонилась короля,
Все прежде дружеские лица
Вдруг отвернулись от царя.

Швед завораживал Европу
Одним присутствием своим,
И монархические попы
Тряслись от страха перед ним.

Государи все затаились,
И каждый думал лишь о том,
Чтобы норманны удалились, -
Пусть Карл поборется с Петром.

Тогда такое было время,
А свеи были так сильны!
Теперь нести России бремя
Жестокой Северной войны.

Начало русского похода

Царь направляет дипломатов,
Он заплатить за все готов,
Но Карл ответил, что солдату,
Не подобает много слов.

Король хотел в бою открытом
Россию начисто разбить
И азиата-московита
С позором к миру принудить…

С ним Пипер , Реншельд , Лагеркруна ,
Максимильян  и Юлленкрук ,
Обоз, пехота и драгуны,
Драбанты  верные вокруг…

За Карлом – Одер,  Висла,  Неман,
И, наконец, – Березина,
Пощекотал царю он нервы
Победой у Головчина .

Теперь к Днепру пути открыты,
В июле занят Могилев,
Солдаты снова будут сыты,
Очистят все из закромов.

Не упустить бы только мига,
Ведь час решительный настал.
Король приказывает Риге,
Чтоб Левенгаупт  выступал.

Но генерал сей осторожный
Свой корпус медленно ведет,
А путь к Днепру ужасно сложен
Среди речушек и болот.

Король обдумывает меры:
Так ждать лифляндцев или нет?
Он верит в штык, а не в химеры,
И переходит через Днепр.

Пред ним Смоленская дорога,
И путь, как будто бы, простой,
Осталось ведь совсем немного,
А там Москва, тепло, покой…

Но червь сомнений оставался:
Припасов нет, солдат устал…
Куда же все же подевался
Лифляндский этот генерал?

И московиты обнаглели…
Под Добрым ,  кто мог ожидать,
Чтобы они напасть посмели,
Себя заставив уважать.

Ах, Левенгаупт, Левенгаупт,
Пусть это было б только сном,
Тебя с обозом так все ждали,
А ты разбит был при Лесном !

Идти к Москве резона нету,
Земля вся выжжена вокруг.
Карл молча выслушал советы
И приказал идти на юг…

         * * *
Сложилась странная картина:
И швед и русский норовил
Быстрей попасть на Украину,
Чтоб возместить нехватку сил.

А гетман  - старый, но не дурень,
Гостям незваным очень рад, 
И предложил занять Батурин,
Где был постой и провиант!

Но шведы мешкали уж очень,
Противник город штурмом взял,
И в назидание всем прочим
Батурин весь с землей сравнял….

Зима тогда стояла злая,
Европа вся покрылась льдом,
И все на свете проклиная,
Гонялся швед за русаком.

Но московиты отступали
И не стремились в передел,
А шведы утром собирали
Свой урожай замерзших тел…

Карл неизвестностью измучен,
Ведь войско тает на глазах,
Но он к лишениям приучен,
Ему совсем неведом страх.

Полтава

В апреле шведы – у Полтавы…
Предместья русские сожгли,
И Карлу вовсе не до славы -
Взять с ходу крепость не смогли…

Не крепость даже, - крепостица!
Таких десятками он брал…
А тут не может подступиться,
На городской взобраться вал.

Какой упрямец, этот Келин**!
Заложит швед в подкоп фугас,
А русаки уже успели
Разоружить его тотчас…

         * * *
Как хороши в Украйне ночи!
Лишь месяц бродит по лугам,
И Ворскла  до Переволочной
Скользит к днепровским берегам…

А там – большая переправа,
И, вроде бы, надежный тыл,
Есть запорожская застава,
Но снова Петр опередил.

Сегодня Карлу доложили:
Переволочная горит,
Все московиты разорили,
Будь проклят царский фаворит!

Полковник, посланный в Бендеры,
Добавил желчи в шведский стан:
Не будет орд Девлет-Гирея ,
Не разрешил ему султан…

Мол, турок сам пока не знает,
В чем интерес его страны,
Подарки, правда, принимает
От той и этой стороны.

Надежды нет и на Крассау,
И на Лещинском  – тоже крест…
Они остались все за Саном,
За сотни верст от этих мест.

         * * *
Карл хочет сверить обстановку,
Не доверяя никому,
Спешит на рекогносцировку,
Чтоб убедиться самому.

С ним Левенгаупт и охрана,
Ах, если б он предвидеть мог,
Что зря полученная рана
Оборотится в общий рок!

Они у Ворсклы, в шведской зоне,
А на противном берегу
Мелькнули русские камзолы…
Сейчас достанется врагу!

Он рвет мушкет из рук драбанта,
И как солдат, без лишних слов,
В пылу внезапного азарта
Застрелит пару казаков.

А русаки не оробели,
Послав в ответ свинцовый шквал…
Зачем монарх на самом деле
Так безрассудно рисковал?

Но все же надо ехать в ставку,
Сегодня был на всех он зол,
Внезапно боль пронзила пятку,
Но Карл и бровью не повел…

Поехал в полк далекарлийцев,
Ведущих с келинцами бой,
Хотел он лично убедиться,
Что все идет само собой.

Потом к себе домой помчался,
Нещадно шпорами звеня,
Но побледнел и закачался,
И повалился вдруг с коня.

Драбанты Карла подхватили,
И осторожно в дом внесли,
А эскулапы полевые
Из пятки пулю извлекли.

Король заверил генералов,
Что скоро снова встанет в строй,
Но рана плохо заживала,
А впереди – полтавский бой!

Сражение

От ожиданья все устали.
Монархи отдали приказ,
Теперь от пороха и стали
Зависит чей-то звездный час.

Что думал Карл перед сраженьем,
Чего от этой битвы ждал?
Просил у Господа прощенья
Иль смерти собственной искал?

А план его – простой, как драка:
Достать противника броском,
Потом – фронтальная атака,
И сокрушить врага штыком.

Но Петр повадки шведа знает,
И войско спрятал за редут,
Пусть каролинцы нападают,
Им пушки жару поддадут…

Король не чувствует угрозы,
Таящейся невдалеке,
Вся артиллерия в обозе,
Идут колонны налегке.

Но кавалерия отстала,
Помочь пехоте не сумев,
Земля внезапно задрожала,
То пушки свой раскрыли зев.

Старались очень канониры,
Недаром же пойдет молва,
Что шведов синие мундиры,
Ложились наземь, как трава…

Норманны шли, как на параде,
Бок о бок, ружьями впритык,
Одной заветной цели ради -
Достать противника на штык.

Вот синий клин вперед прорвался,
И правый фланг стал огибать,
А русский строй заколебался,
И сразу начал отступать…

Теперь бы конницу в подмогу,
Куда начальники глядят!
Ну, наконец-то, слава Богу,
Примчался Крейцевский  отряд.

Но левый фланг увяз в болоте,
На прежней линии застыв,
И между крыльями пехоты
Образовался вдруг разрыв…

И в пропасть синего разлома,
В стремнину огненной реки
Бросает Петр в атаку снова
Свои гвардейские полки.

На флангах ожили редуты…
Так, чей же час теперь истек?
И в эту самую минуту
Пустились шведы наутек.

Сначала левый фланг сломался,
Потом и правый отступил,
Как Левенгаупт ни ругался,
Напрасно выбился из сил.

У шведов больше нету строя,
Теперь их гонит только страх,
Текут потоком с поля боя,
С застывшим ужасом в глазах.

Но беспощадны московиты,
В них говорит отмщенья злость,
Пришельцев рубят деловито,
Пронзают пиками насквозь. 

Карл на пригорке – в паланкине,
В носилках он полулежит,
И видит драму на равнине,
Как инфантерия бежит.

Примчался Реншельд: «Все пропало!
Что предпринять, не знаю я,
Осталось шансов очень мало…
Спасайте, братцы, короля!»

Эпилог

Преподнесла урок Полтава
Той битвой памятной одной -
Вдруг стала мощная держава
Обыкновенною страной.

Смертей и горечи изведав,
Провозгласив нейтралитет,
Воздвигли Карлу позже шведы
В столице строгий монумент.

Своим потомкам в назиданье,
Чтоб не постиг их тяжкий рок,
Он неподвижным изваяньем
Упрямо смотрит на Восток.

Но все смешалось в мире ныне:
Швед с московитом прямо тут,
На Дроттнинггатане***, хмельные
Про Стеньку Разина поют.

А за Днепром, куда он рвался,
Где час свой горький испытал,
Поля оранжевого рапса
Засеял шведский капитал…

*Август, курфюрст Саксонии, он же - король Польши.
**полковник Келин - комендант Полтавы.
***Дроттнинггатан - пешеходная улица в Старом городе Стокгольма, любимое место туристов.

Стокгольм - Москва
май 2007 г.- декабрь 2008 г.