Как я стала водителем

               

Больше всего на свете я люблю читать (и писать) ироническую прозу, так как без иронии воспринимать нашу действительность порой бывает просто невозможно. А рассказать о том, как я стала водителем, тем более. В советские времена автомашина была почти что роскошью, накопить на неё денег и достояться в очереди на покупку было очень трудно. Поскольку я росла в обычной семье со средним достатком, я как-то никогда о машине особенно и  не мечтала, тем более, что для девочки такие мысли  не очень  свойственны. Тем не менее, позднее у моего брата Володи была машина «Жигули», но я тогда уже жила в другом городе и брат катал меня на машине только тогда,  когда я приезжала в отпуск. 

В период перестройки, когда  я уже была москвичкой, машины стали более доступными для населения и количество их в Москве, как и других городах России, стало быстро увеличиваться, но моё отношение к ним не изменилось и желания иметь и водить машину как-то не возникало до тех пор, пока мы не получили дачный участок в Подмосковье. Участок дали собственно моему отцу, участнику и инвалиду войны Тарасову В.В. Вначале инвалидам войны обещали дать землю в пределах пятидесяти километров от кольцевой дороги, но когда дело  дошло до реального получения участка, нам предложили  на выбор Нарофоминский район или   заболоченную территорию в тридцати  километрах от Загорска, т. е. в северном  направлении. Мы выбрали Нарофоминский район, который расположен на юго-западе Московской области, и оказалось, что ехать надо   по Минскому шоссе до Можайска и ещё немного в сторону Вереи, то есть довольно далеко. Но участок нам понравился, так как он был расположен на опушке леса, на бывшем колхозном поле, не надо было ни осушать болота, ни корчевать деревья, и мы согласились. Добирались до дачи с большим трудом, электричкой до Можайска, затем на автобусе и три километра  пешком, в общей сложности уходило на дорогу около 4-5 часов.

Очень быстро встал вопрос о необходимости приобретения машины, без которой освоение дачи было бы затруднительным. Правительство Москвы
в этот период начало выделять для инвалидов войны бесплатные  автомашины, но учитывая их преклонный возраст, без права вождения. Кто-то из близких родственников в семье должен был иметь водительские права, и я решила сама пойти на курсы вождения, хотя была в это время уже пенсионеркой, но  продолжала работать.
Следует сказать, что в это время среди водителей на дорогах Москвы становилось всё больше женщин разных возрастов, и отношение к ним со стороны водителей-мужчин было однозначно неодобрительное и недоброжелательное.  Хотя по данным статистики, женщины на дороге ведут себя более дисциплинированно, чем мужчины, не садятся за руль в нетрезвом состоянии, реже нарушают правила, не превышают разрешенную скорость и  реже попадают в аварийные ситуации. Мешают же мужчинам-водителям  нерешительность  и непоследовательность, свойственные женщинам. Поэтому в свой адрес мы часто слышим иронические замечания и разные знаки недоверия.  Бывают и оскорбительные выражения со стороны мужчин-водителей в адрес женщин за рулём, этого нельзя ничем оправдать.

Хотя следует отметить, что мне приходилось трижды в трудных ситуациях голосовать на дорогах, и хоть не сразу, но нашлись мужчины, которые, несмотря на свою занятость, остановились и помогли мне. Один из них сказал, что не остановился бы по просьбе мужчины-водителя, но женщины – они могут ошибаться (это он так мягко выразился о наших способностях), и им следует всегда помогать. Это было в восемь часов утра, когда все спешили на работу, а моя машина встала перед светофором.  Вообще существует неписанный кодекс «шофёрского братства», согласно которому водители должны оказывать помощь друг другу на дороге, где бы и что бы не произошло. Ведь поломка или авария может случиться с каждым, даже с очень опытным водителем в любое время и в любом месте. Однако, наше общество в рыночных условиях становится всё более жёстким и даже жестоким, и этот кодекс взаимопомощи срабатывает всё реже.

Расскажу  ещё об одном случае из своей практики. Когда однажды я ехала на дачу по Минскому шоссе, где-то за Голицыно у меня спустило заднее колесо, о чём мне просигналили ехавшие мимо водители. Я остановилась, осмотрела машину и поняла, что колесо надо сменить, но сделать одна я этого не сумею. Я стала голосовать и стояла с поднятой рукой довольно долго. День уже клонился к вечеру, все спешили домой или по своим делам, некоторые водители, большие и сильные мужчины,  даже прикладывали руку к сердцу, как бы показывая, что сожалеют, что не могут помочь, но проезжали мимо. Они, наверное, опасались, что у меня произошла серьёзная поломка и они потеряют много времени, если остановятся, чтобы помочь мне.  Ситуация была безвыходная. Я не могла оставить машину на дороге и не могла оставаться ночевать одна на дороге вдали от поселений. Тогда ещё не было сотовых телефонов, по которым можно было бы вызвать помощь. Наконец, около меня остановились старенькие «Жигули». Вышел водитель, пожилой, невысокого роста мужчина, и сказал, что сейчас такое время и такие люди, что никто мне не поможет, кроме него. Это был рабочий человек старой, ещё советской закалки. Он сменил спущенное колесо на моей машине, я поблагодарила его от всего сердца и предложила ему немного денег. Он вначале отказывался, но я попросила его взять деньги и купить что-нибудь для внучат.  Я очень признательна всем мужчинам, которые помогали мне на дороге и пишу об этих случаях, в надежде, что кто-то это прочтёт  и станет чаще помогать автолюбителям, попавшим в беду.

Я записалась в автошколу на вечерние курсы и начала не без некоторой робости вникать и разбираться в совершенно новой для мня области знаний. Я, конечно, слышала раньше, что в моторе есть свечи, но даже не представляла, что это такое и где они находятся. Занятия в автошколе длились около полутора месяцев, правила вождения я изучила довольно успешно, у нас был хороший преподаватель, который раньше работал в школе «ДОСААФ», помимо дорожных правил  несколько занятий было посвящено техническому устройству машины. С вождением машины ситуация оказалась сложнее, так как у меня не было никакого, даже минимального опыта. Меня прикрепили к инструктору по имени Виктор. Это был очень интересный мужчина лет сорока пяти, с небольшой проседью в чёрных волосах. До перестройки он работал инженером в каком-то конструкторском бюро, потом бюро закрыли и он устроился преподавателем вождения и говорил, что новая работа его вполне устраивает. Оказалось, что обучать женщин вождению очень сложно, и многие инструктора отказываются от этого. В нашей автошколе женщин направляют  только к Виктору,  так как только у него одного хватает на нас терпения. В этом он признался мне позже, когда мы познакомились поближе. Однако, терпение это не бесконечно, и как-то он сказал в откровенной беседе, что у него  на женщин тоже   «аллергия». Тем не менее, он держался очень мужественно и оказался, в сущности, очень милым и приятным человеком, за что я ему очень признательна до сих пор.   В первый же день он начал урок с того, что открыл мотор своих стареньких «Жигулей» и почти час рассказывал  и показывал мне строение мотора и всего остального оборудования, расположенного под капотом. Я мало что из этой лекции запомнила с одного раза.  К сожалению, больше он к этой теме не возвращался, хотя необходимость в этом имелась.

Я выбрала для обучения автошколу вблизи своего места жительства около метро «Улица Подбельского». Уроки вождения проводились  рядом с известным  стадионом «Локомотив» на специально оборудованной площадке и на аллеях прилежащего небольшого парка.  Надо сказать, что движение на Открытом шоссе очень наряженное, перекрёсток около метро сложный, там  ходят и  трамваи, и автотранспорт, и много грузовых машин. В первый же день к концу урока Виктор доверил мне руль и направил меня прямо на  этот перекрёсток около метро. Я была просто в шоке, хотя и старалась этого не показать. Там было много машин и людей на дороге, пешеходы свободно переходили  Ивантеевскую улицу во всех направлениях с остановки трамвая на остановку автобуса и обратно, и я очень боялась кого-нибудь задеть, а инструктор  советовал мне ещё увеличить скорость. Я отвечала, как же я могу увеличивать скорость, если люди вокруг ползают, как «тараканы».

В следующий раз я испугалась, когда на дороге, идущей через Лосино-островский заповедник, совсем рядом с нашей машиной оказался огромный трейлер. Со страха  я чуть было не отвернула машину в сторону, но Виктор меня успокоил, и я продолжила вести машину дальше. Близости больших машин я опасаюсь и сейчас, я  стараюсь от них отстать или, наоборот, обогнать, чтобы ехать поодаль. Надо сказать, что к тому времени, когда начались уроки вождения, у меня сильно болело правое плечо, а из-за шейного остеохондроза я не могла свободно поворачивать голову, чтобы посмотреть, что происходит сзади машины. Но я не говорила ничего, конечно,  об этом Виктору, а то бы он отстранил меня от занятий. Ничего не подозревая, он без конца командовал: «Крути сильнее руль вправо» или «Смотри  назад, что там делается». Я старалась, как могла, и к концу занятий боли в правом плече прошли, и я  могла крутить руль и   поворачивать голову  влево, вправо и немного назад, так что уроки вождения оказались для меня  полезными и в плане  здоровья, как лечебная физкультура.

Один раз при езде по дорожкам парка я должна была по команде инструктора повернуть направо, но машина почему-то поехала влево и  чуть не заехала на горящий костёр. Виктор очень удивился и сказал: «Я, конечно, знал, что у женщин плохо с понятиями влево и вправо, но не до такой же степени!».  Очень терялась я при подъезде к светофорам, если горел красный свет. В ответ на мой панический вопрос - «Что делать?» - Виктор смеялся и говорил - «Тормозить, конечно!». Потом эта растерянность прошла. При повороте направо на перекрёстках я никак не могла вписаться в свою полосу и заезжала на встречную полосу через белую линию. Однажды я сделала неудачно такой   поворот  на третьей скорости, и мой инструктор рассмеялся - «Лихо!». Кстати, у меня и сейчас иногда  получается также, хотя я стараюсь перед поворотом снижать скорость, а набирать её уже после завершения манёвра.

На площадке мы разучивали разные упражнения, самым трудным из которых был заезд задним ходом  в «условный» гараж. Я до сих пор не понимаю, почему это упражнение входит в программу экзамена по вождению. Если человек сел за руль впервые, то за восемь уроков ему освоить этот прием невозможно. Я езжу уже десять лет и до сих сделать мне это трудно, и все
манёвры  с машиной задним ходом вызывают  у меня  большие затруднения, особенно если свободного места мало, как это бывает обычно в московских дворах. Мужчины осваивают этот манёвр гораздо легче, чем женщины. Во дворе моего дома многие водители  с любопытством наблюдают за моими неуклюжими манёврами, когда я ставлю или вывожу машину, иногда подсмеиваются, иногда ругаются, если я кому-то мешаю проехать, но чаще с улыбкой предлагают помощь. Больше всего я опасаюсь при этом повредить чью-нибудь блестящую машину, особенно иномарку, но пока всё обходилось без происшествий, хотя въехать в наш двор и выехать из него требуется большое, почти ювелирное искусство.

Вы слышали, наверное, анекдот, про женщину-водителя, которая паркуется: машина подъезжает к месту парковки и раздаётся стук. Дама отъезжает назад, раздаётся стук, затем снова машина движется вперёд и снова раздаётся громкий стук. Подходит полицейский, берёт под козырёк и вежливо спрашивает: «Мадам, Вы что, паркуетесь по звуку?». Мне очень нравится этот анекдот. Одна актриса, начинавшая водить, тоже призналась, что именно парковка машины вызывает у неё наибольшие затруднения.
Мы ездили с Виктором  по городу  по проспекту Рокоссовского, где движение транспорта не такое интенсивное, как на Открытом шоссе, заезжали на дворовые территории, чтобы я училась маневрировать на небольшом пространстве. В одном из дворов к нам в машину подсела сестра Виктора, которая тоже преподаёт вождение в автошколе. Из их разговоров я поняла, что она не так терпелива по отношению к ученикам, как Виктор. Она посоветовала Виктору, если ученик не слушается, ущипнуть его за бедро плоскогубцами!  Может быть, это была и шутка, но в каждой шутке, как говорится,  есть доля истины. Слава богу, Виктор к таким жестоким методам воспитания не прибегал.  Часто Виктор показывал мне какую-нибудь машину в нашем районе, в которой за рулём сидела женщина, и с гордостью говорил: «Вот едет моя ученичка!». Я смотрела на неё, завидовала «белой завистью» и не верила, что сама скоро буду ездить самостоятельно,  также хорошо и свободно.

Одной из сложных проблем для женщин при вождении является необходимость концентрировать внимание на дороге. Обычно мы такие фантазёрки! Внимание быстро рассеивается и начинаешь, сидя за рулём и глядя как будто бы на дорогу, мечтать и думать о чём-то о своём «девичьем». Мне стоило больших усилий  отучить себя от этой пагубной привычки. Кроме того, многие женщины по своей природе неврастеничны и часто принимают успокаивающие препараты, чего категорически нельзя делать, если водишь машину. Как известно, от  этого снижается быстрота реакции, а она и так у нас, женщин, не самая лучшая. Мне пришлось отказаться и от этой милой привычки, что, в целом, также пошло мне только на пользу. Когда я изучала правила вождения, я  обратила внимание на один пункт, в котором говорилось, что нельзя садиться за руль, если не выспался, или плохо себя чувствуешь, или испытываешь слабость и т.д. Это бывает с нами, женщинами, так часто, что, практически, вождение нам противопоказано. Но я заметила, что когда я сажусь за руль, самочувствие моё быстро улучшается, первые же проблемы  с машиной (завести мотор, выехать со двора) так меня «встряхивают», что я тут же забываю о своём плохом самочувствии. Это говорит, вероятно, о большой роли самовнушения в женских недомоганиях. Кроме того, мне нравятся удобные кресла в автомобиле, сделанные очень физиологично и так хорошо поддерживающие спину, что сразу проходит  слабость и боли в спине,  и меняется к лучшему настроение.  Так что, милые девушки и женщины, ничего не бойтесь, учитесь водить машину  и вливайтесь в число автолюбителей. За восемь уроков я освоила основные приёмы вождения, но так как  машины у меня в то время не было и тренироваться  было не на чем, уверенности в своих силах у меня не было. Поэтому я договорилась с Виктором о четырёх дополнительных платных уроках, и после этого пошла на экзамен.

Среди населения,  да и в автошколе тоже, постоянно ходили слухи, что без взятки сдать вождение практически невозможно. Все знают, что  это позорное явление в нашей стране существует давно, и никакая власть справиться с эти злом не может. Но я принципиально не хотела  в этом участвовать. Правила движения я сдала сразу на отлично, а вождение - только со второй попытки и сильно перенервничала.   Не справилась я, конечно,  как и боялась, с заездом в гараж задним ходом.  Инспектор ГАИ, который принимал у нас экзамены, крупный и грозный на вид  мужчина (наверное, специально подбирают таких для приёмных экзаменов), посмотрел на меня с сожалением и спросил: «Скажите, а зачем это Вам нужно?» Я объяснила, что буду возить отца, инвалида войны, в поликлинику и на дачу. Инспектор покачал головой и сказал, что мне придётся  ещё много потренироваться, чтобы возить отца-инвалида. Я обещала это сделать. Он был убеждён, что я вообще не смогу самостоятельно ездить по Москве. Действительно, немногие женщины, получившие права на вождение автомашины, потом реально ими пользуются.

В нашей группе в автошколе  из двадцати учеников было семь женщин разного возраста – от молоденьких девушек до пенсионерок, из них стали водить машину после получения водительских прав только трое.  Это можно объяснить исключительно сложной ситуацией на дорогах Москвы, трудностями  ориентировки в мегаполисе, боязнью аварийных ситуаций. Даже если ты сама ничего не нарушишь, невозможно отвечать за всех участников движения, за рулём могут быть и пьяные водители, и лица, купившие права и не прошедшие обучения и т.д. Следует сказать, что я тоже испытываю все эти опасения и без крайней необходимости за руль не сажусь. Выезжая на дорогу, я понимаю, что «выхожу на тропу войны» и что неизвестно, чем может закончиться даже совсем небольшое путешествие. Поэтому я стараюсь перед выездом настроиться, сконцентрировать внимание и проявлять максимум осторожности в пути

Я вожу машину и довольно успешно уже десять лет, но первые самостоятельные выезды помню до сих пор. Что только со мной не случалось! Когда мы получали автомашину «Москвич-2141», со мной в мастерскую на Волгоградский проспект ездили наши друзья, они помогли мне в выборе машины и пригнали машину к нашему дому. Первые выезды на дачу мне также несколько раз помогали сделать друзья, но все они люди занятые, и постоянно обращаться к ним я не могла. Кроме того, я поняла, что если я не начну ездить самостоятельно, то  ничему и  никогда не научусь. Пусть я буду ошибаться, но это те ошибки, на которых учатся, и, не совершив собственные ошибки, я не продвинусь в вождении машины дальше.
Первый раз возвращаясь одна с дачи домой, я решила с Можайского шоссе перейти на кольцевую дорогу и доехать по ней до Щёлковского шоссе. Вместо  кольцевой дороги я свернула почему-то  в Одинцово, поняла свою ошибку уже на эстакаде, потом с трудом вернулась на Можайское шоссе и повторила манёвр уже более успешно. Ехала по кольцевой дороге я довольно долго, это было утомительно и однообразно, вокруг меня шли огромные, пугающие меня грузовые машины, но до дома я добралась благополучно. Постепенно я освоила дорогу  не только до дачи и обратно, но и до места моей работы на Каширском шоссе. Вначале ездила по кольцевой дороге, потом мне показали, как проехать по набережным через Москву практически по диаметру города с юга на север. Эта дорога оказалась намного короче, чем по кольцевой.


Раньше я немного завидовала автовладельцам, считая что они – счастливые люди  и могут ездить на дачу когда захотят, а  мы, несчастные безлошадные, должны выходить из дома в шесть часов утра, чтобы успеть на первые электрички. К сожалению, теперь, имея машину, я поняла, что дело обстоит совсем не так – сейчас  я встаю ещё раньше, чем прежде. И все надежды отоспаться как следует, выйдя на пенсию, развеялись в прах. Выезжать  на дачу я стараюсь рано утром, так как по пустому городу ехать   гораздо легче и быстрее. Несколько раз я попадала в тяжёлые пробки, и теперь стараюсь ехать «против потока» – все за город, а я - в Москву, и наоборот. Выехать из Москвы за город можно рано утром в любой день недели, а въехать в Москву - только в субботу или в первую половину воскресенья. Но теперь даже в воскресные дни из-за обилия машин на дорогах бывают  большие пробки. Некоторые водители предпочитают ездить ночью, я пробовала так делать, но это очень трудно. За городом дороги плохо освещены, лес обступает шоссе со всех сторон, и кажется, что в  нём таится какая-то угроза. У мужчин нервы, наверное, покрепче, и они на такие мелочи не реагируют.

Но зато как приятно ехать ранним летним утром по пустой Москве через весь центр по набережным вдоль Москвы-реки, затем вокруг Кремля и выезжать на Калининский проспект, потом на Кутузовский  -  это огромное, ни с чем не сравнимое удовольствие и большая гордость за столицу и за себя. Москва в утреннем свете такая красивая, чистая, ухоженная, под солнцем блестят золотые купола церквей и окна высоких, красивых зданий, едешь, не веря своим глазам, как в сказке. Если бы мне кто-нибудь  раньше 15-20 лет назад сказал, что я буду самостоятельно  ездить на машине по Москве – я бы не поверила.

Так как я живу на Открытом шоссе, мне часто приходится ездить по набережной Яузы-реки, которая характеризуется частыми и  крутыми  поворотами, узкими проездами под арками. Мне кажется, что эта набережная больше подходит для проведения гонок по Формуле-1, чем для обычных поездок. Вначале я ездила  по этой  набережной очень медленно, мешая другим водителям и получая замечания от них. Теперь езжу немного быстрее, но стараюсь вставать в средний ряд, чтобы никому не мешать. На набережной Яузы нередки случаи, когда водители, едущие на большой скорости, не могут вписаться в поворот и падают в реку, пробивая заграждения, многие из них погибают. Поэтому здесь за последние два года проведены большие работы по укреплению ограждений реки дополнительными металлическими брусьями в местах, где на поворотах центробежная сила чаще всего выбрасывает автомобиль в реку. Надеюсь, что это поможет снизить аварийные происшествия на набережной Яузы-реки.

После получения водительских прав большие проблемы  были у меня с техническим состоянием  машины, так как  «Москвич-2141» довольно трудная  в управлении и обслуживании машина, особенно для женщины,  хотя для дачных дел очень  удобная – вместительная, устойчивая, с передним приводом, с большим багажником, кузов типа «хэчбэк».  Один таксист, который работал на своём «Москвиче», сказал мне, что машина, в целом, не плохая, очень удобная и тёплая, но вначале нужно привести её в порядок и заменить много деталей. Как всем известно, заводская сборка «Москвича», как и  других отечественных машин,  всегда   оставляла желать лучшего.
Инвалидов войны не пожалели, выдав им ненадёжные машины, многие детали в которых оказались бракованными и выходили из строя одна за другой.

Когда мы выбирали машину в мастерской на Волгоградском проспекте
механик смог завести  с первого раза только четвёртую по счёту машину из представленных нам на выбор семи машин. Эта прекрасная большая  автомастерская, где сразу можно было ремонтировать до ста автомобилей одновременно, принадлежала заводу АЗЛК. При ней имелось три магазина запчастей, что значительно облегчало проведение ремонта. Перед тем, как вручить нам машину, здесь же, в мастерской, была проведена предпродажная подготовка, которая  длилась около двух часов, а затем мою машину ещё раз осмотрели и подправили в автомастерской при больнице, где я в то время работала.  Несмотря на это, неполадок в процессе эксплуатации было много самых различных: от мелких до самых  серьёзных, таких, что приходилось даже прибегать к помощи эвакуатора, чтобы доставить машину в мастерскую.

В течение гарантийного срока я много раз обращалась в мастерскую на Волгоградском проспекте с большими списками дефектов, которые надо было устранять. Эта мастерская  находится далеко от моего дома и в таком районе Москвы, который я очень плохо знала. Поэтому, помимо трудностей с отладкой машины,  я имела затруднения и в поездках через весь город в мастерскую, так как дороги в районе Волгоградского шоссе тоже очень загруженные. Я до сих пор пользуюсь услугами этой мастерской, потому что после закрытия завода, выпускавшего эти машины, большинство автомастерских отказываются ремонтировать «Москвичи», так как не имеют запчастей и перешли на ремонт, в основном, иномарок. Многие мужчины-автолюбители умеют сами ремонтировать свои автомобили, мне же приходится постоянно обращаться к профессионалам.

Одним из важных вопросов  в эксплуатации автомобиля является подготовка машины после зимы к дачному сезону. В эту подготовку входит техобслуживание, страхование автогражданской ответственности и техосмотр. Я стараюсь сделать всё это в апреле месяце, так как в конце апреля мы обычно выезжаем на дачу. Чтобы облегчить свою жизнь, многие мои знакомые предпочитают заплатить  гаишникам  за техосмотр, чтобы не стоять в очередях и избежать этой неприятной процедуры. За десять лет вождения я так не поступала ни разу. Я считаю, что лучше потратить  деньги на хорошее техобслуживание машины, что обеспечит её успешную эксплуатацию в течение летнего сезона, а затем пройти в положенном порядке техосмотр.   Причиной многих аварий на дорогах и их тяжёлых последствий является техническая неисправность в разных узлах машины, что опасно как для жизни самого водителя и его семьи, так и для окружающих его на пути машин и людей.

Пункты ГАИ (теперь ГИБДД) расположены в Москве, как правило, в очень неудобных местах (например, около Измайловского парка), с затруднённым подъездом, кроме того, раньше везде были большие очереди для прохождения техосмотра, сотрудники ГАИ часто бывали грубы
с автолюбителями. Например, в отделении ГАИ около Измайловского парка инспекторы были настолько грубы, несмотря на то, что видели перед собой женщину-водителя, что я однажды, растерявшись от их грубых окликов, так дёрнула машину, что чуть не снесла конторку с их большим начальником, то ли капитаном, то ли майором. После этого они быстренько меня выпроводили и ещё удивлялись, как я смогла с такими плохими навыками вождения доехать самостоятельно  до их отделения. Я ответила, что на меня отрицательно подействовала нервозная обстановка в отделении техосмотра и грубость инспекторов, а они спросили – разве на дорогах остановка спокойнее?

Такое отношение со стороны гаишников и  вызывает желание у многих  водителей избежать этой тягостной процедуры, заплатив деньги. Таким образом, наше общество развращается из года в год, так как коррупция на всех уровнях является большим злом. Сейчас в этом вопросе пытаются навести порядок, очереди на техосмотр значительно уменьшились. Следует сказать, что если техосмотр проводится не формально и в дружелюбной обстановке, то водитель может получить дельный совет по поводу технического состояния своей машины, что поможет ему в дальнейшем на дорогах избежать больших неприятностей.

Грубостью и склонностью к взяткам отличаются гаишники и на дорогах, о чём нередко говорится как в народе, так  и в прессе,  и все об этом знают. Меня часто спрашивают родственники и знакомые, не страдала ли я от такого несправедливого отношения,   часто ли останавливают меня на дороге гаишники и  придираются по пустякам. Могу сказать, что не часто, так как я стараюсь не «лихачить» и не нарушать правил, но курьёзные случаи всё-таки бывают. Так как со мной ездит отец, инвалид войны, я стараюсь все выяснения с ГАИ проводить через него, а штрафовать инвалида войны им как-то неудобно, тем более вымогать взятку. Я не смогла найти в магазинах специального знака для инвалидов, который наклеивается на стекло, это помогло бы мне ездить спокойнее, но в продаже его почему-то нет.

Года четыре назад я ухитрилась уехать на дачу вообще без прав, оставив их на работе. За год до этого у меня на улице днём  отобрали сумку с деньгами и со всеми документами (паспорт, пенсионное удостоверение, пластиковая карта для получения зарплаты, всё, кроме водительских прав, которые остались, к счастью, дома). Я сильно испугалась и  перенервничала, почти месяц не могла получить зарплату, а затем потратила много сил на восстановление документов. После этого случая  я старалась, чтобы в сумке у меня не было больших сумм  денег и важных документов, и занималась тем, что всё время  перекладывала документы то в сумку, то в стол, то в бардачок машины. В пятницу, в конце рабочей недели   в полной уверенности, что права у меня в машине, я поехала с работы домой через всю Москву по набережным, а  утром в субботу мы с родителями встали в шесть часов, загрузили всё необходимое в машину и поехали на дачу. И только в дороге я забеспокоилась, где  же всё-таки находятся мои права, и, осмотрев сумку и бардачок машины, убедилась, что их нигде нет, следовательно, я оставила их в письменном столе на работе.

Что делать? До больницы езды около часа, в больнице выходной день, кабинет мой и поликлиника закрыты, достать права будет сложно и мы потеряем много времени, а собирались на дачу всего на два неполных дня и в воскресенье должны были вернуться. Я решила рискнуть и поехала без прав, ничего не сказав отцу, чтобы его не беспокоить. На дачу мы доехали без происшествий, нас никто не остановил, и я надеялась, что домой мы вернёмся также. Однако, по пути в Москву было очень много патрулей на дорогах, и чем ближе к Москве, тем больше. Я старалась ехать в левом ряду подальше от гаишников. А в этот период в Москве после терактов была повышенная бдительность и досматривали все машины в поисках Бен-Ладена. Отец мой в пожилом возрасте отрастил длинную белую бороду и, наверное, был похож на террориста, а мама сидела сзади в чёрном пальто и чёрной до бровей вязаной шапочке и тоже была похожа на чеченку.
Ближе к Москве гаишник показал в нашу сторону жезлом, но передо мной были ещё машины, и я не поняла, кому из нас он сделал знак.  Я спросила отца, не нам ли это, он ответил, нет, не нам, и мы поехали дальше.

На следующем посту нас уже ждали две милицейские машины, нас прижали к обочине, остановили и спросили, почему мы уехали с предыдущего поста. Попросили предъявить документы и тут мне пришлось признаться, что я случайно забыла водительские права на работе. Мы с папой всё объяснили гаишникам, показали все остальные документы, какие у нас были с собой – моё служебное удостоверение, папино свидетельство об инвалидности и что-то ещё. Я обещала привезти  свои права в отделение завтра, но они ничего не хотели слушать. Тогда я сказала, что мы  едем уже больше двух часов, что мои старики очень устали, а им по 90 лет, что мы никакие не террористы и просим нас отпустить. Гаишники  не соглашались. Тогда я предложила оставить им свою машину с  родителями, а самой съездить в больницу за правами, на что уйдёт  два-три часа. Но так как  мои старики очень устали, перенервничали, им может понадобиться медицинская помощь,  придётся вызывать  карету скорой помощи, что ещё им нужна еда, вода и туалет. После этого гаишники подумали - подумали и решили, что им такое удовольствие – заниматься чужими стариками - совсем не нужно, ещё раз отругали меня и  отпустили. С тех пор мы с отцом решили, что так рисковать нельзя и без прав мы больше никогда  и никуда не поедем. Тем более, что сейчас при ужесточении наказаний  на дорогах такой номер нам больше не пройдёт.

Прошлым летом нас остановил на Минском шоссе недалеко от дачи  молоденький гаишник и попросил представить документы. Я спокойно отдала ему свои документы на машину и водительские права, и попросила отца показать его документы. Так как мы ничего не нарушили, я была совершенна спокойна. Инспектор очень внимательно прочитал все документы и очень вежливо сказал, наклоняясь ко мне: «Галина Викторовна, Ваши права недействительны». От неожиданности  я чуть не упала с сиденья и спросила: «Как это недействительны? Столько лет езжу, всё было в порядке, а теперь недействительны?» Он ответил: «Срок действия Ваших прав окончился в мае месяце этого года, а сейчас август». Я совсем забыла, что права даются сроком на десять лет и теперь подлежат обмену. Он показал мне мои права и мою подпись на них. В апреле я проходила техосмотр, но никто там не обратил внимание на даты и не подсказал мне, что  мне пора сменить права.   Что делать в такой ситуации? Он спросил, куда мы едем. Я ответила, что мы в дороге уже  два часа, устали и почти доехали до дачи, осталось ехать всего полчаса. Я пообещала заняться правами, как только вернёмся в Москву. Инспектор проявил понимание, не стал штрафовать нас и отпустил. В конце августа мы поехали в Москву и я сменила за полдня  права на новые, опять сроком на десять лет.

Если вы спросите, приходилось ли мне попадать в аварии за десять лет вождения машины в таком сумасшедшем городе, как Москва, то я отвечу, что мелких  происшествий было довольно много: то не впишусь в ворота при въезде на дачу и задену чугунный столб (один раз при этом сильно повредила передний бампер), то на дороге кто-то заденет мою машину по касательной, так что остаётся вмятина.  Пару раз приходилось пользоваться ручным тормозом, чтоб остановить машину, которая вдруг теряла  на дороге управление без видимых причин, несколько  раз меня сильно подрезали, но я успевала среагировать и отвернуть машину от столкновения (а ещё говорят, что у нас, женщин, плохая реакция). Вначале каждую царапину или вмятину на корпусе своей машины я воспринимала как трагедию мирового масштаба, потом понемногу привыкла к этому. Запаслась шпаклёвкой, грунтовкой, наждачной бумагой, жидкостью против ржавчины, белой краской с распылителем и небольшие дефекты научилась исправлять сама. В результате мой белый «Москвич» стал немного пегим при ближайшем рассмотрении, но издали пока имеет ещё неплохой вид. Заново покрасить всю машину стоит очень дорого.

Серьёзная авария была у меня только один раз,  когда мою заднюю дверцу, что за водителем, задел огромный грузовик-трейлер, он догнал меня сзади, и я его не видела. Когда я услышала треск и увидела слева от меня огромную машину, на которую просто натягивало мой автомобиль, я резко крутанула руль вправо и отцепилась от этой машины (реакция опять сработала). Подъехали гаишники, было разбирательство, дверцу моей машины заклинило, вдавило, ручку сорвало, но в остальном машина была в порядке и на ходу. Водитель трейлера, венгр, пытался свалить всю вину на меня и гаишники его вначале поддерживали, но я сопротивлялась, требовала оформить документы на аварию, чего они все не хотели делать. На правом переднем бампере его трейлера была белая краска с моей машины. Потом водитель-венгр дал мне немного денег на ремонт и мы разъехались. Я поехала дальше на дачу, а затем в Москве поменяла заднюю дверцу на новую, так как выправить старую было нельзя. При этом истратила денег на ремонт гораздо больше, чем получила от венгра.

Сейчас, вспоминая всё, что мне пришлось пережить с этой машиной, я  сама удивляюсь своему легкомыслию и невероятному энтузиазму, с которыми я взялась за это сомнительное предприятие. Но можно сказать, что я довольно  успешно справлялась  со всеми трудностями, полюбила свою машину и занимаюсь вождением с удовольствием, правда я езжу только с апреля по октябрь, а зимой машина стоит во дворе нашего дома. То есть, я отношусь к довольно многочисленной армии «подснежников», а зимой предпочитаю пользоваться общественным транспортом, чтобы не ухудшать и без того сложную дорожную ситуацию в Москве своим присутствием.