Квинтэссенция консенсуса

Однажды, как всегда, ранним вечером Бесчеловечного Человека обуяло неразрешимое противоречие, и чтобы как-то справиться с этим радостным чувством, он пошел выйти пройтись...

       Так он прохаживался пешком, пока на пути ему не попалось распутье. Безрассудный рассудок спал, поэтому Бесчеловечный Человек выбрал неправильное направление. Дорога его пролегла по бездорожью, затем он влез в лес, незаметно стоявший за деревьями. С каждым километром гуща леса становилась всё чаще, затем чаща всё гуще, и, наконец, проход стал совсем непроходимым. И тут на залитой лунным светом мрачной опушке он сослепу увидел выросшего из-под земли, как будто свалившегося с неба Живого Истукана с Неживым Туканом. Эти двое соображали на троих.
- Кто ты? - не спросил Бесчеловечный Человек.
- Я Муд...рец! - подумав, ляпнул этот Муд...рец. На его плече в знак несогласия закивал крыльями тот. Тукан Тот был болгарин.
Бесчеловечный человек и не догадывался - он знал, что этот почтенный старый пень - Бестолковый Толкователь Снов, страдающий бессонницей.
- Я могу, но не хочу помочь тебе, человече! - сказал Бесчеловечный Человек и нехотя протянул Бестолковому Толкователю энергетического снотворного. Муд...рец быстро выпил лекарство, тщательно его разжевав и заснул, как ошпаренный.

       Почувствовав себя чуть человечнее, Бесчеловечный Человек решил еще сильнее заблудиться. Так он вышел к Трем Соснам и блуждавшей меж ними Блуднице. Ум, Честь и Совесть были весьма раскидистыми и казались недоступными, поэтому Блудница просто пасла в их тени Заблудших Овец.
"Привет, Барашек!" - прочитал в ее вздохе Бесчеловечный Человек и собрался было заблудить, но не успел - из-за угла наконец-то вышел Блудный Сын Блудницы... Пожелав Блуднице быть желанной, Бесчеловечный Человек побрел вприпрыжку дальше, но не заходя слишком далеко. Не далее, чем вдали, предсказуемо вдруг промелькнули 25-ые кадры. Потом чуть ближе, еще ближе, и вскоре совсем скрылись из виду. "Лицом к лицу лица не увидать!" - прошептал совсем рядом, в отдалении голос Безликого Лицедея. Так наш антигерой не встретился с Бродячим Домашним Кинотеатром, который купили за долги Безликий Лицедей и Ужасно Красивая Жена Его Друга.

       Задорно погрустив, Бесчеловечный Человек вскочил на коня и засеменил галопом прочь навстречу Ничему Особенному. Выйдя на широкую тропинку он почти поймал ломик Полоумного Паломника, в очередной первый раз поломившегося по Святым Местам. Достав свой ломик, Бесчеловечный Человек отработал пару приемов и был не таков! "Ох уж эти Паломники! Что за нелюдимый люд!" -  Бесчеловечному Человеку даже пришлось ненадолго выйти из себя!

       Придя в себя обратно, Бесчеловечный Человек еле расслышал оглушительный свист! "Это несомненно Безголосый Соловей!" - засомневался Бесчеловечный Человек. Ну, конечно, это был не он! Это было Молчание Ягнят. "Я тоже так не умею!" - громко подумал Бесчеловечный Человек и запел. Он пел о морях, никогда им не виденных, о горах, никогда им не пройденных, о селах и долах... Он пел, пока ему не стало жаль свою бесчеловечно спокойную сладкую жизнь... И тогда он запил с горя Горькую Ледяную Огненную Воду. Он пел и пил, пил и пел... "Горько! Горько!.." - кричали ему Вкусовые Рецепторы. Но он слушал их в пол-уха, т.к. в другую половину уха нагло вкралось ласковое жужжание Дружелюбного Недруга: "Пей, пей, пей...".
       Но вдруг, спустя 3889 мгновений влетевшая в рот, как камень в огород Смешинка не только помешала пить, но и помогла НЕ пить. Кроме того, она стала ненавязчиво заставлять есть. Что-нибудь смешное. А поскольку Беспечная Обеспеченность, свойственная иногда Бесчеловечному Человеку, забыла вспомнить о печенье в дорогу - Желудок стал требовать желудей, Печень с Селезёнкой - печеного селезня, Почки - почек, а Сердце - Любви... Бесчеловечный Человек огляделся и, неглядя, сгрёб пару грибов...

       Так он стал Грибоедом. А его предки - Грибоедовыми. Один из его бессмертных-смертных потомков потом сочинил бессмертное-бессмертное сочинение. Вот так Счастье по Дурости стало истоком "Горя от Ума".


-----------------------------------



Иллюстрация Льюиса Кэррола к "Алисе в Зазеркалье".