То ли вино было кисловатое, то ли погода менялась, но друг мой Гияс ад-Дин Абу-л-Фатх Омар ибн Ибрахим Хайам Нишапури с каждой новой чашей становился всё грустнее и грустнее. Наконец, отстранив рукой очередную, поднесённую луноликой Зухрой чашу, он с горечью в голосе сказал:
Тот усердствует слишком, кричит: "Это – я!"
В кошельке золотишком бренчит: "Это – я!"
Но едва лишь успеет наладить делишки –
Смерть в окно к хвастунишке стучит: "Это – я!"
Сердце моё прониклось сочувствием к поэту, и я постарался ободрить его:
Пусть даже Смерть к тебе придет:
Есть дом и сад, земля и скот,
И у жены опять живот,
А в кошельке бренчит наличность.
И Смерть в тебе признает Личность…
Омар с надеждой взглянул мне в лицо: - Ты уверен? - Без всякого сомнения! - ответил я. И мы оба задумались...
Ой, здорово. Ведь вот он - настоящий оптимизм, без всякой надуманности и псевдофилософской атрибутики. Вик, рада, что выходные Ваших стихов начала. Теперь на несколько дней хорошего настроения хватит.
Надя, исторический оптимизм вошёл в нашу суть с молоком матери. И никак не выйдет обратно...
А Вам желаю светлых радостных выходных и наполненных энтуазизмом трудовых будней!
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.