Вновь знакомые сердцу ступени...

Вновь знакомые сердцу ступени –
По привычке трёхкратно звоню.
Чем бесчувственней ты и надменней,
Тем себя беспощадней виню.
Всё никак моя страсть не остынет!
А иначе б, наверно, не смог
Преступить через боль и гордыню,
Через этот проклятый порог!


Безделушки, помады, флаконы...
Там, на тумбочке, блещет кольцо.
Я смотрю, как монах на икону,
На твоё молодое лицо.
Ни печали на нём, ни морщинки!
Все невзгоды и страхи – в облёт.
Опасаются даже пылинки
Опускаться на северный лёд.


Заглянул в голубые глаза я,
Без которых уже изнемог,
И почувствовал, как замерзаю
(Тёплый свитер ничуть не помог).
В этом холоде звёзды б остыли,
Не смогли б эскимосы, и те!
Даже мамонтов не находили
В столь сплошной вековой мерзлоте!


Мне б для жизни – южанку, горянку.
Почему же я нынче креплюсь,
Обожаю тебя, северянку,
Как пред дивной иконой молюсь?
В ледяном отчужденье сгорая,
«Бог ли, чёрт ли, – шепчу, – помоги
Отступить от влекущего края
Голубых и глубоких могил».


Так молюсь я и жду терпеливо
(Белый иней лежит на усах),
Что пройдёт ледниковый период
И два солнышка вспыхнут в глазах.
А не то – уж прости меня, мама, –
Я умру, замороженный, тут
И врасту в мерзлоту, словно мамонт.
Пусть потом пионеры найдут...