Вислава Шимборска. Короткая жизнь наших предков

       Немногие доживали до тридцати.
       Старость была привилегией камней и деревьев.
       Детство равнялось щенячьему веку волчат.
       Надо было спешить, успеть жить
       прежде, чем солнце зайдёт
       или выпадет первый снег.

       Тринадцатилетние матери,
       четырехлетние разорители гнёзд в камышах,
       двадцатилетние вожаки на охоте -
       только что их не было, и вот уже их нет.
       Концы бесконечности срастались очень быстро.
       Ведьмы жевали заклятья
       Всеми зубами еще не истёртой юности.
       Сын мужал на глазах у отца,
       Под глазами запавшими деда рождался внук.

       А впрочем, они не считали свои года.
       Считали сети, горшки, шалаши, топоры.
       Время, такое щедрое для любой звезды
       протягивало им руку почти пустую
       и быстро отдёргивало, будто ему было жалко.
       Ещё шаг, ещё два
       вдоль поблескивающей реки,
       той, которая вытекает из тьмы
       и во тьме исчезает.

       Нельзя было терять ни минуты -
       откладывать вопросы, опоздать с откровеньем
       если они не были во-время решены и поведаны.
       Мудрости некогда было ждать старческой седины.
       Она должна была видеть ясно, прежде чем станет ясно.
       и голос любой услышать прежде чем он раздастся.

       О добре и зле
       знали они немного, зато всё:
       что если зло побеждает, добро затаится,
       когда себя явит добро - зло будет ждать и скрываться.
       И одно и другое - непобедимы.
       Их нельзя отодвинуть так далеко,
       чтобы они не вернулись.
       Поэтому в каждой радости есть крупица тревоги,
       и всегда в глубине отчаяния тихонько есть маленькая надежда.
       Жизнь какою бы длинной она ни была,
       всегда будет короткой,
       слишком короткой, чтоб к этому что-то прибавить