Частные предположения

*   *   *

Предположим, что Некто в железе рождён.
Из железа он сам, сталью он окружён.
Вот склонились над ним грани кованых лиц.
Слышен грохот суставов и скрежет глазниц...
А деревья чугунные тянутся ввысь,
И чугунные стены вокруг поднялись,
И палитра в том мире скучна и пуста –
Серый с чёрным свои чередуют цвета,
И от капель дождя – канонада и свист,
И стрелою летит оторвавшийся лист...

Предположим, что Некто родился во зле,
В злобном царстве, где каждый у зла в кабале.
Всех личин и гримас его просто не счесть:
То обманут тебя, то поддашься на лесть,
То в лицо клевета, будто грязи комок,
Заболтает болтун, замутит демагог,
И в бесовской толпе – где не ты, так тебя –
Нужно жить предавая, таясь, не любя
И при этом считать, что тебе повезло,
Если выбрал из зол подходящее зло...

Предположим, что Некто в вулкане живёт,
Дышит жаром и лаву багровую пьёт.
Для него извержение – благо из благ!
Где ему различить суету бедолаг,
Что детей волокут, свою участь кляня,
Под горящим и воющим нимбом огня?
Для него красота – это пламенный гром,
Это небо, взмахнувшее алым крылом,
Это Бог раскалённую шлёт благодать!
А потом задремать, задремать, задремать...

Предположим, что Некто родился вчера,
И Вчера его, будто янтарь комара,
Спеленало лоскутьями всех своих сил.
В них дышал он, и рос, и мужал, и любил...
А теперь он лелеет огарки страстей,
И одним повторением учит детей,
И себе по привычке готовит в обед
Блюда вяленых вер и остывших побед.
А в окошко его ночью, днём и с утра,
Зенки выкатив, тупо глазеет Вчера.

Предположим, оставив свой каменный грот,
Чужедальная тварь вверх по склонам ползёт,
И еда для неё – это скалы вокруг.
Всё, что есть, можно съесть – и вернуться в нору;
Всё, что есть, можно жрать! – а иначе никак! –
И ползёт, за собой оставляя овраг,
Чтобы завтра и дальше по скалам пролезть.
Принцип жизни её – нужно съесть всё, что есть.
Сколько было подобных планет на пути,
А теперь удалось эту Землю найти...

Предположим, вблизи равнодушной звезды,
В смуте воздуха, тверди, огня и воды,
Уцепившись за волосы ветра и рек,
С четверенек подняться сумел человек.
И начнётся дорога – кровава, долга;
Он найдёт себе женщину, Бога, врага,
Он нырнёт в чужедальность небес и морей,
Поиск сделает он смыслом жизни своей,
О которой не знает почти ничего, –
И таким вот Роден изваяет его...

Предположим, по улице N, дом 1,
Груз похмелья влачит инсталлятор Кузьмин.
Сорок лет. Не судим. И давно не женат.
В ранний час он особенно жизни не рад,
И зарплате не рад, а работе – вдвойне.
«Инсталлятор» – звучит! А копаться – в говне.
Отмываешься час... А ведь, помнится, он
Жить хотел как Румата и де Бражелон!
Давит сердце, изжога, и хочется пить,
И о нём мне труднее всего говорить...

Предположим, привиделось мне от жары,
Что различные есть существа и миры,
И любые возможны для них времена,
И различные носят они имена,
И хоть я не Господь, но, подобно Ему,
Проницаю их судьбы сквозь время и тьму,
И как будто даны мне печать и права
Разглядеть эти судьбы, облечь их в слова
И сравнить со своей – то со страхом, то без,
И стоять не сгибаясь под взглядом небес...

____________________________________
 Иерусалим, 2008 г.